ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Тема, которую я попытаюсь обозначить, весьма щепетильна и неоднозначна. Речь идет об уже бывших владельцах жилого фонда (приватизированных квартир многоэтажных домов), которые ушли в мир иной, а также их наследниках.

У нас исторически так сложилось, что вступившие после смерти родственников во владение недвижимостью оплачивают жилищно-коммунальные услуги за тех, кого уже нет с нами. Парадокс же заключается в том, что по факту наследники не получают их. Ведь физически они могут получать жилищно-коммунальные услуги только в одном месте (проживания), а вот оплачивают их там, где официально прописаны или зарегистрированы. Место реального проживания и прописки в большинстве случаев, конечно, совпадает, но может и не совпадать. Во многих случаях наследники к моменту смерти ближайших родственников уже обзавелись собственным жильем. У нас же давно заведено: если в квартире никто не проживает и даже никто не прописан, поскольку быть прописанным можно только в одном месте, плата за жилищно-коммунальные услуги все равно взимается как бы за одного прописанного, что называется, автоматом.

Да, я не беру в расчет те услуги, оплата которых происходит, исходя из показаний приборов учета, скажем, таких как снабжение природным газом, электроэнергией, в некоторых случаях – поставка воды, холодной и горячей (установка водомеров – дело добровольное). Здесь все понятно и справедливо: не пользуешься этими услугами, счетчик стоит как «вкопанный» на прежних показаниях – ты не платишь.

Но ответьте мне на закономерные для многих вопросы: кто в закрытых квартирах, где никто не живет, и никто не прописан, использует тепло? Кто пользуется услугами, предоставляемыми МУП «ЖЭУК», если хозяин квартиры, простите меня, уже на кладбище, а его наследник проживает и прописан в другом месте? А услуг этих немало: техобслуживание и текущий ремонт здания, капремонт строительных конструкций, капремонт внутридомовых инженерных сетей теплоснабжения и горячего водоснабжения, санитарно-эпидемиологические мероприятия, уборка лестничных клеток, коридоров, озеленение прилегающей территории, освещение подъездов жилого дома, санитарное содержание придомовой территории. И сумма за них немалая – за двухкомнатную квартиру площадью 53,5 квадратных метра получается 96 рублей 49 копеек. Вдобавок к этому еще и за тепло и подогрев воды 259,79 рубля, и за услуги водоснабжения и водоотведения (по нормативам, поскольку счетчиков нет) 87,36 рубля. В общем, кругленькая сумма получается. Хорошо хоть, «убрали» с таких квартир, где никто не живет, и никто не прописан, взимание платы за сбор и вывоз мусора.

Когда-то жилищно-эксплуатационные и энергообеспечивающие предприятия заключали с абонентами договор на оказание коммунальных услуг. Они как сторона договорных отношений «живут» и работают, чего не скажешь о второй стороне, подписавшей договор, об абонентах, которые (ничто не вечно на земле) умирают. Я так понимаю, что после смерти договор автоматически расторгается.

Я знаю, что мне ответят оппоненты. Что это общее имущество дома, и его надо содержать в технически исправном состоянии, обслуживать. Что нужно подавать тепло, потому что система отопления у нас централизованная, а теплосчетчики – экзотика, а не обыденность. Что у нас высокая миграция, и оставшиеся должны компенсировать деньгами платежи тех, кто уехал – жилищный фонд-то меньше не стал, а даже увеличивается. Что жизнеобеспечивающим предприятиям топливно-энергетического комплекса не хватает денег на то, чтобы содержать сети и оборудование в надлежащем состоянии и обеспечивать всех газом, теплом, водой, электроэнергией и прочее, прочее, прочее. Но причем тут наследники умерших, не проживающие и не прописанные в их квартирах, а лишь по праву владеющие ими, а главное, не получающие, но вынужденные оплачивать коммунальные услуги? Такой порядок справедлив?

Савва Морозов