ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Я довольно давно поставил себе вполне сказочную задачу — достичь совершенства бытия и смочь в семьдесят пять лет сделать все то же самое, что и в двадцать пять, вот уже много лет борьба с собой является недюжинным и увлекательным занятием.

Но одному это сделать не под силу даже былинному богатырю — нужна помощь сказок, вернее Сказок. И это совсем не детские сказки, которые рассказывают друг другу мальчики и девочки, мужчины и женщины, бабушки и дедушки. Но знать язык Сказок разных поколений критически важно — могут бросить на середине пути, и даже деньги не помогут. Ну, обо все по порядку, решился на жалкую попытку систематизировать взрослые сказки. Что получилось — не судите строго дилетанта от литературы и человеческих разнополых отношений.

Мне не посчастливилось быть активным в эпоху, когда в СССР «не было секса», и это связано совсем не с возрастом, а с проблемой акселерации — всегда отставал в развитии от своих сверстников (собственно, до сих пор их не догнал!).

В семидесятые годы, когда я был в рядах партии пододеяльников (кто не помнит — это фантазия и практика под одеялом), вспоминаю смутные разговоры в пионерском лагере со старшими товарищами, которые называли девушек Сказками. Потом по жизни было еще много других, в основном, грубых и дурацких названий девушек — от «коньков» до «клюшек», но Сказка, или девочка Сказка навсегда осталась рядом со мной. Может, поэтому до сих пор с девушками живу как в сказке? Ну, в целом, я не об этом — что-то потянуло на несвойственный ностальгический романтик. Как говорили старшие товарищи, главной сказкой была следующая: «Когда выходила замуж, хотела что-то свое, родное, и вот ты первый, с кем я изменила мужу». Правда это или нет, не знаю, сам не участвовал, если кто-то еще подскажет или уточнит, буду признателен.

Бурные восьмидесятые запомнились сексуальной революцией перестройки, и хотя в стране появился секс, женские сказки не стали практичнее. Главная сказка — «Ты у меня второй», и мы, как бы ни защищались счастливым избавлением известного анекдота: «Я хочу посмотреть в глаза тому, первому, который меня все время опережает», понимали, что не поможет, и велись всегда как маленькие (есть, конечно, оправдание — а как проверить?).

Девяностые годы — это было вообще нечто. Сказки стали не утвердительные, а вопросительные. Главной профессией были сначала валютные путаны, а потом модели (о таких мега-девушках сам узнал только в конце 92-го года!).

И сказка была очень технологичная: «Кто вы по знаку Зодиака?» Как вы понимаете, если надо, знаки всегда подходили друг другу. Стабильность двухтысячных внесла существенную пугающую коррективу в женские сказки. Они стали непонятными, вгоняли нас в ступор, так как неизвестно, что лучше — да или нет. Ну сами посудите: «Ты, наверное, психолог?» Я долго мучился и выбрал отрицательный ответ: «Нет, не психолог, так как психолог — несчастный человек, зарабатывающий мало денег, неспособный решить свои вопросы и пытающийся решить проблемы других». (Сразу хочу попросить прощения у психологов, сам виноват — просто ничего умнее не придумал.)

Неопределенность, как известно, рождает вариативность, и психологические сказки могли перейти из разговоров в жесткое действие. Мне запомнился случай, когда очень красивая девушка сама подошла и предложила срочно поехать вместе для подъема ее социального статуса. Выяснилось, что у нее в коллекции еще не было олигархов и ей не хватает знака качества собственного самосознания, или, как говорится, звездочек на фюзеляже. Разве я мог отказать?! (Хотя сейчас меня терзают смутные сомнения: отказал я или нет?)

Сказка, конечно, грустная и реалистичная одновременно; видимо, быть переходящим «красным вымпелом» — удел всех седовласых мальчиков, застрявших в тинэйджерском возрасте.

Ну а что же мы, мужчины, мы-то что втираем? Увы, следует признать, здесь все безнадежно неинтересно в силу прямого природного физиологического рефлекса, и все не меняется тысячелетиями. Опуская рыбацкие истории о размере, количестве девушек и сколько можешь за ночь, наши сказки делятся на четыре группы.

Трешь-мнешь (брать измором, когда ей уже легче дать, чем не дать).

На слюнтявку (я такой одинокий, никому не верю, кроме тебя, ну и цветочки, конечно).

Тупой мачизм (игра в мачо комментариев не требует).

Развести пожиже (гитара, общий романтик, шопинг, кэш и другие эффективные линейные инструменты).

Еще, конечно, не надо забывать сказки, которые мы рассказываем сами себе каждый день, и они критично влияют на весь процесс. Поделюсь своими на конфиденциальной основе, без передачи.

В 75 буду делать то же, что в 25 лет.

Перестройка виновата, что вовремя не женился.

У меня на животе шесть квадратов.

Завести детей еще успею, дурацкое дело нехитрое.

Кого на свете больше: таких, как я, или красивых девушек?

Но последнее время меня охватывает животный страх — девушки перестали рассказывать сказки, идет новая эпоха Сказок! Без женских сказок жить нельзя! Сказки всегда шли в ногу со временем, и за последние двадцать лет мне надоели вопросительные сказки, хочу утвердительных! Так спокойнее, тем более что живем в период модернизации, диверсификации и развития инновационной экономики. И сказок должно быть много, чтобы верить во все сразу. А вдруг девчонки не справятся?

Решил первым помочь, чтобы девушки не мучились, уже проверил на себе — отлично работает (выберите себе одну по вкусу и пользуйтесь, главное, чтобы вы были здоровы, тогда и у нас все о’кей будет). Итак, новые сказки.

Инновационная: спать с тобой буду только при светодиодах.

Для мужчин после сорока: я думала тебе тридцать, а у тебя такая иверсифицированная энергетика (неважно, если даже плохо выглядит). Эти молодые ваще ничего не понимают в женщинах, мне ваще с ними неинтересно (соль сказки в слове «ваще»).

Модернизационная: я не верю в любовь, но ты — это нечто!

Отцы и дети: ты будешь круче папы, у тебя реальный потенциал, а ему лишь повезло со временем.

Ну, вкратце как-то так. Девушки всегда делали сказку былью, а мы, как эталон несовершенства природы, очень хотим их слушать. Рассказывайте сказки, девочки! Мы всегда вам верим!

Михаил Прохоров