ПРИДНЕСТРОВЬЕ

В Молдавии подконтрольное местному крупному бизнесмену Владу Плахотнюку парламентское большинство привело к власти новое правительство. Несмотря на уличную активность, утверждённый кабмин Павла Филипа приступил к управлению страной. О стабильности говорить пока рано. Как заявляют лидеры протестующих, борьба будет продолжена. Недовольство населения никуда не делось, просто в Молдове слишком хорошо помнят события 2009 года, и никому в голову не придёт по второму кругу сжигать парламент и дворец президента — люди достаточно поумнели за прошедшие годы.

Руководство Молдавии тем временем оказалось в непростой ситуации, ведь приходится играть роль «плохого сукина сына» для румынских партнёров, не имея ни малейшей поддержки среди людей. Румыния на официальном уровне выступила в роли международного адвоката и финансового покровителя нового молдавского руководства. Оно и понятно, ведь альтернативой сложившейся картины могла бы оказаться победа партий-сторонников вхождения страны в структуры Таможенного Союза. В этом случае на румынском влиянии можно было бы поставить крест, быть может, даже на ближайшие несколько десятилетий. Ренато Усатый, лидер «Нашей Партии», как и лидер социалистов Игорь Додон, словно два молодых бычка, напирают рожками на дряхлеющую лошадь административно-олигархической машины, много лет спекулировавшей на обещаниях сделать страну «истинно европейской».

В итоге из Молдовы получилось нечто албанско-косовское.

Колоссальная коррупция, трафик женщин и трудоспособного населения в более развитые регионы планеты. Молдова представляет собой весьма жалкое зрелище с точки зрения демографии — в республике в основном проживают сегодня старики и брошенные трудовыми мигрантами дети. Которые подрастут и, наверняка, уедут вслед за родителями. Интеграционные программы и румынские образовательные квоты, в разы превышающие аналогичные российские, привели к тому, что Молдова стала придатком Румынии для поступления на трудовой рынок бедной европейской соседки квалифицированного персонала. В то время как из самой Румынии местные жители стремятся покорить Великобританию и страны Скандинавии, где есть работа, за которую платят.

Не удивительно, что благодаря массовому выезду в зарубежье наиболее «продвинутых», ориентированных на высокие потребительские стандарты молодых людей, в Молдове доминируют никому не нужные, «лишние» люди. Они и составляют картинку электоральной активности. Балласт для современной буржуазии — это пенсионеры, бывшая советская интеллигенция и крестьяне, также далеко не самая «продвинутая» в современных смыслах публика. В условиях жестких реалий мирового рынка, куда Молдова интегрирована на позициях «принеси-подай», эти группы населения являются невостребованными уже нигде — ни в своей стране, ни за её пределами. И нет ничего удивительного в том, что большинство молдавских избирателей сегодня активно симпатизирует левым — социалистам Додона и разоблачителю коррумпированной бюрократии и олигархии Усатому, которому слухи о его возможных связях с российской ФСБ лишь укрепляют рейтинги.

Глава нового правительства Филип и спикер парламента Канду в ходе переговоров с оппозицией на фоне сотен тысяч протестующих не дрогнули — им тоже не хотелось терять лица. В итоге никто не ушел в отставку и не распустил парламент. Тем не менее, давление улицы сыграло свою роль. В стране есть пост президента, занимаемый абсолютно нехаризматичной, пассивной фигурой. Бывшему судье Николаю Тимофти оппозиционеры дают регулярно обидные прозвища за робость и постоянное лавирование. Президента назначает парламент. Тимофти занял свой пост на фоне компромисса двух олигархических группировок, будучи слабым для одних и других, лишенный политической воли и, в общем-то, желания руководить страной. Он влачит своё существование на посту президента. Немыслимо наблюдать его печальный взгляд маленького серенького человека, он смотрит, словно школьник, которому очень хочется выйти из класса, но он стесняется попросить у учителя.

Председатель парламента Андриан Канду заявил, что власти готовы пойти навстречу пожеланиям общественности — в стране может быть проведён конституционный Референдум, по итогам которого президента будут выбирать прямым голосованием, а не как сегодня, через парламент. На данное предложение ответил Игорь Додон, мол, в чём тогда проблема, раз правящая группировка не против, можно не тратить средства на Референдум, а провести идею парламентским голосованием. В таком случае президентские выборы можно было бы провести уже летом-осенью 2016 года.

Надо понимать, что группа Плахотнюка всё же как раз против. И основная цель — потянуть время и измотать оппозицию, в надежде, что Референдум провалится, и всё останется как есть — марионеточный президент, и парламент, контролируемый, фактически, единолично Плахотнюком.

Одновременно группа Плахотнюка усилила информационное давление на оппозицию. Западным дипломатам пытаются представить олигарха как персону, способную меняться к лучшему, готовую заработать себе новую репутацию. Заново создать себя «с нуля», как цивилизованного политика, не имеющего за спиной скандальных шлейфов. С этими целями власти активно вкладываются в медийные проекты. Но и не только. Спецслужбы занимаются дроблением и дискредитацией оппозиционеров. Власти не выделяют «основных» и «запасных» оппонентов. Своими противниками нынешние лидеры Молдовы видят и социалистов, и людей Усатого, и проевропейцев Андрея Нэстасе.

Задача сегодняшних властей — создать руководству Молдовы на Западе имидж предельно антироссийского, а в Москве, наоборот, умеренно нейтрального по отношению к другим мировым центрам. Для последнего, в частности, власти твердо стоят на позициях «молдовенизма» вместо «румынизма». То есть они выступают за независимую Молдову, отдельную от Румынии. Среди политических проектов в колоде Плахотнюка есть и прорумынские, но это по местным меркам что-то из разряда прислуги.

Есть и маргинальные ультраправые группировки, в том числе с боевым опытом. Но они без команды не просыпаются, не оживают. У оппозиции — как проевропейской так и пророссийской — своих боевиков нет.

После некоторого затишья власти усилили давление на уличных проевропейцев. Им решили срочно подыскать конкурента в информационном поле, навесив похожее название на радикалов.

В качестве «охранителей» в Молдове выступает группа бывших участников войны с Приднестровьем. Председатель Ассоциации ветеранов войны 1992 года «Tiras-Tighina» Анатолий Караман объявил о создании новой Гражданской платформы «DA» — «Справедливость и правда» («Dreptate si Adevar»). Это клон оппозиционной в отношении Плахотнюка и нынешнего руководства страны Гражданской Платформы «DA» — «Достоинство и правда» («Demnitatea si Adevar»), которая проводит митинги с десятками тысяч своих сторонников уже больше года. Активисты «подвластной» карманной Платформы выступили с угрозами в адрес оппозиции.

Обвинения в адрес оппозиции раздаются и от подконтрольной спецслужбам Молдовы и Румынии малочисленной группировки неофашистов-легионеров «Ноуа Дряпта», дескать, оппозиция не достаточно проевропейская, раз не разрешает фашистам присутствовать на своих мероприятиях. В итоге фашисты остаются под покровительством властей, вынырнув и тут же заползая под лавку, где они и находились раньше, без публичных площадок и масштабного финансирования. Их власти и олигархи держат, как запасной отряд, на случай какого-нибудь непредвиденного форсмажора. Иначе зачем ещё нужны ультраправые группировки?

В свою очередь лидеры оппозиционеров Додон, Усатый и Нэстасе координируют совместные усилия, стараясь не наскакивать друг на друга. Очевидно, одними уличными акциями протеста сегодня ситуацию не изменить, люди просто-напросто выдохнутся ходить по улице Штефана Чел Маре из конца в конец и стоять на морозе. Оппозиция инициировала заседание Гражданского Форума, в ходе которого создана площадка для координации совместных действий проевропейских и пророссийских политических групп. Каждая политструктура предлагает свои механизмы давления на власть, уличный протест также никто не собирается сворачивать.

«Мы обязательно должны продолжать протесты, давление должно нарастать, но оно категорически должно быть мирным, без насилия и проникновения в здания государственных учреждений», — заявляет Игорь Додон.

Социалисты стараются избегать прямых ударов со стороны государственной машины, в частности, обвинений в том, что они провоцируют «новый Донбасс» в Молдове. Именно этим объясняется нежелание оппозиции использовать силовые сценарии, знакомые телезрителям по репортажам из Египта и прочих мест. Непопулярному правительству Молдовы выгодно представлять оппозиционеров сторонниками «нового Донбасса», чтобы закрыться от критики со стороны европейских политиков. Пугать мировое сообщество украинским кошмаром в ещё одной стране бывшего СССР под боком ЕС — технология, которая пока срабатывает. Никто не заинтересован в эскалации конфликта в Молдове. И Плахотнюк, которого беспощадно критиковала мировая пресса весь последний год, внезапно исчез с экранов радаров. «Или я — или Донбасс». Такого рода сигналы посылаются из Кишинева регулярно.

Проевропейцам и пророссийским силам удалось синхронизировать усилия по освобождению находящейся в тюрьме «группы Петренко». Левые активисты были арестованы в ходе одной из стычек с полицией, за их освобождение уже высказались и европейские дипломаты.

Быстрой революции в Молдавии не произошло, группа Плахотнюка сохранила влияние, в то время как раньше, до ареста экс-премьера Влада Филата, местную площадку контролировали примерно поровну люди Филата и Плахотнюка. Происходящее не вызывает широкого энтузиазма у ключевых партнёров Кишинева, но Плахотнюк остаётся для них единственно возможным вариантом, при котором левые не контролируют правительство.

В то же время и для России нынешний политический режим Молдовы не является безусловно враждебным. Как показала практика последних лет, олигархи этой страны зачастую готовы к непубличному торгу. Несмотря на нарочито антиороссийскую риторику подкармливаемых властями СМИ. При этом Кишинёв традиционно хочет от России того же, чего и всегда — открытых рынков для своей продукции, инвестиционных проектов, поддержки урегулирования конфликта на Днестре. Взамен обещается невступление в НАТО, военный нейтралитет и защита прав российских соотечественников. Активность официальных российских структур на данном направлении не столь велика. Москва не обращается с просьбами к Кишиневу, в свою очередь Молдова продолжает оставаться в длинной очереди, среди лабиринтов Кремля, ожидая решения то одних, то других своих меркантильных вопросов.

В своё время у молдавского премьера Филата на этот счёт существовала возможность прямого звонка его российскому коллеге Владимиру Путину. С учетом нынешних завихрений в молдавской политике, звонки в Москву наверняка проходят сложнее. Оказывать политическое покровительство режиму, имеющему абсолютный антирейтинг и более 90% недоброжелателей среди собственного населения для Кремля не имеет особого смысла. Поэтому лучше постоять в стороне и подождать, пока молдавский народ самостоятельно не разберётся с наломанными в ходе своих революций дровами. Пока молдаване не приведут в порядок мысли и не отрегулируют политическую систему таким образом, чтобы она не вызывала раздражение подавляющего большинства. И чтоб новая государственная Система не провоцировала желание молодых специалистов уехать куда подальше от коррумпированной олигархической ловушки, имеющей лишь отдалённые признаки суверенитета.

Роман Коноплев, колумнист Свободной Прессы