ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Когда несколько активистов одной оппозиционной партии, обвиняемой в незаконном финансировании, сбежали из Молдовы накануне предполагаемых арестов, спикер парламента, председатель правящей Партии Действие и Солидарность (PAS) Игорь Гросу сказал: «Они убегут не в Сибирь, убегут в мир, где есть условия, где мир. Мы их найдем».

Когда Россельхознадзор ввел временные ограничения на поставки растениеводческой продукции из Молдовы, президент Майя Санду заметила: «Мы, безусловно, заинтересованы в том, чтобы вся наша продукция соответствовала стандартам, тем более, что мы экспортируем на гораздо более строгие рынки, потому что европейские рынки гораздо более строгие, чем российский рынок».

Когда начались обстрелы Запорожской АЭС на Украине, та же Санду заявила: «Столько времени, сколько Россия бомбит атомную станцию, существует риск».

Депутат PAS Думитру Алайба поддержал инициативу Эстонии не выдавать шенгенские визы всем гражданам России и тем самым ввести коллективную ответственность за происходящее на Украине: «Кажется чем-то противоречивым, но на самом деле, я не думаю, что это так. Идея простая. Если у тебя есть российское гражданство, ты должен нести часть вины… Месседж этой инициативы: ответственность за самую кровавую войну в Европе последних 80 лет – это не ответственность одного человека. Это коллективная ответственность».

Все эти, как и многие другие подобные высказывания действующих руководителей Молдовы, их однопартийцев и просто симпатизантов, объединяет одно – русофобия.

Гросу проговаривается, что Сибирь, то есть Россия – это не то место, где «есть условия, где мир», и что бежавших из Молдовы подозреваемых поймают, потому что они убегут не в Сибирь. Казалось бы, какая связь между беглыми молдавскими оппозиционерами и Сибирью, но в том, что лидер PAS увязывает их таким причудливым образом, он на уровне подсознания, инстинктов проявляет свое уничижительное отношение к России.

Когда Санду говорит, что европейские рынки гораздо более строгие, чем российский, она демонстрирует точно такую же инстинктивную русофобию. Откуда она знает, какой рынок в России, как работает Россельхознадзор? Санду не санитарный и не ветеринарный врач, но она не сомневается в том, что европейские рынки более строгие, поскольку она убеждена, что в Европе вообще все лучше, чем в России, и даже не представляет, что может быть как-то по-другому.

При том, что даже западные официальные лица и пресса обычно осторожно говорят, что Россия и Украина обвиняют друг друга в обстрелах Запорожской АЭС, для Санду и тут все ясно: атомную станцию бомбит Россия, и это риск для Европы и Молдовы в том числе.

Поддержка депутатом PAS идеи коллективной ответственности всех русских за войну в регионе – это вообще идея из практик нацистов и террористов.

Налог на русофобию

Русофобия – тема обширная и вечная, у нее много аспектов. Это одна из разновидностей ксенофобии – страха перед чужим, иным. В данном случае, страха перед русскими, который и на бытовом, и на политическом, и на геополитическом уровне нередко переходит в ненависть к России и всему русскому. Как и любая другая фобия, это разновидность духовного заболевания. У этих несчастных людей, русофобов, или любых других ксенофобов, плохо с душой, им бы к священнику обратиться, найти себе духовника. Политически такое поведение неприемлемо, но с христианской точки зрения и таких людей принято жалеть, как заблудших, или, как у нас еще говорят – bludnici.

Если сказать Гросу, Санду, Алайбе, другим статусным представителям правящей партии и их рядовым сторонникам, что они обыкновенные ксенофобы, они, конечно, возмутятся и будут такие обвинения отрицать. При этом они обязательно сошлются на то, что они истинные европейцы, а в Европе демонстрировать ксенофобию – это дурной тон. Но сама их вера в исключительность Европы и европейцев, в их превосходство над другими регионами мира, например, над Сибирью, в непогрешимость эталонного набора европейских ценностей и стандартов – это тоже мифология с явным ксенофобским душком.

Было бы еще полбеды, если бы эти люди практиковали свою ксенофобию частным образом, у себя дома на кухне. Но они не только делают это публично, но и руководствуются подобными убеждениями при принятии решений, которые влияют на целое государство и на все его население.

Последний пример тому – отказ руководства Молдовы вести переговоры с «Газпромом» о разумной, приемлемой цене на газ, которая не убивала бы, как сейчас, национальную экономику, не разрушала государственный бюджет, и не превращала бытовых потребителей из просто бедных в совсем нищих. Эта власть при слове «Газпром» как будто впадает в ступор. Она не хочет и не может разговаривать с этой компанией, потому что она российская, а все российское в сегодняшней Европе принято санкционировать и «отменять».

Проевропейские политики и чиновники в Кишиневе боятся, что в Европе их осудят за «сепаратные переговоры» с «Газпромом», а в Киеве любые договоренности с Россией по газу воспримут, как нож в спину Украине. Поэтому те, кто по долгу службы обязан заботиться об экономике, о бюджете, о людях, постоянно придумывают всякие отговорки типа того, что «Газпром» навязывает некие политические условия, например, о публичной поддержке Кишиневом «войны России против Украины». В конечном счете, они готовы вообще отказаться от российского газа и покупать более дорогой «альтернативый» газ в Европе, лишь бы не быть обвиненными в сговоре с Россией.

У русофобии представителей молдавской власти, кроме политических, идеологических, духовных аспектов, есть и прямые финансово-экономические последствия. Нежелание договариваться с «Газпромом» ведет к росту тарифов на газ, электрическую и тепловую энергию, к общему росту инфляции, которая в Молдове самая высокая в Европе – 33,5% в годовом исчислении. Отказ от профессионального диалога с Россельхознадзором лишает молдавских аграриев российского рынка сбыта.

Образно выражаясь, PAS ввела своего рода «налог на русофобию», который приходится платить всем гражданам Молдовы. Призывая к введению коллективной ответственности против всех русских, эти политики фактически уже ввели коллективную ответственность собственных сограждан за свои русофобские инстинкты.

Дмитрий Чубашенко, кишиневский журналист