ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Накануне встречи с Владимиром Путиным президент Молдовы Игорь Додон дал интервью российскому информагентству «ТАСС». В нём глава РМ коснулся, в том числе, и отношений с Приднестровьем, заявив, что без ПМР Молдова не сохранится как государство, и различные ветви госвласти РМ уже начали согласовывать единую позицию по молдо-приднестровскому урегулированию.

Интервью, данное президентом Игорем Додоном информационному агентству «ТАСС» содержит, как бы это лучше сказать, несколько политических оттенков, которые трудно совместить в одной концепции — концепции молдо-приднестровского урегулирования.

Во-первых, Додон в своих рассуждениях часто употребляет терминологию, которая не воспринимается приднестровской стороной и оскорбляет приднестровцев, а именно «непризнанная республика», «лидер Тирасполя», говорит об урегулировании «приднестровской проблемы», хотя чуть дальше в своем интервью говорит об урегулировании конфликта. Конфликт разве в Приднестровье? Отнюдь. В Приднестровье конфликта нет. Как известно конфликт существует между Молдовой и Приднестровьем. И никакой отдельной «приднестровской проблемы» вне контекста отношений с Молдовой не существует. Политик, который искренне хочет урегулировать молдо-приднестровский конфликт, должен учитывать эти нюансы, иначе эти нюансы сыграют с ним роковую роль.

Во-вторых, Додон открыто говорит о том, что приднестровское урегулирование ему нужно, чтобы сохранить Молдову как государство. Другими словами, жизнь самих приднестровцев, их интересы, планы и перспективы его мало интересуют. Главное — это то, что приднестровцы должны пожертвовать собой ради сохранения молдавской государственности.

В-третьих, Додон чуть ли не как главную проблему молдо-приднестровского урегулирования рассматривает подтверждение Молдовой своего нейтралитета. Однако, на наш взгляд, данный посыл имеет двойной подтекст. То есть¸ с одной стороны, Додон, как бы отказывает НАТО, но, с другой стороны, он отказывает и России, выступает за вывод ее воинского контингента с территории Приднестровья.

В-четвертых, Додон напоминает, что в Законе об особом статусе Гагаузии есть пункт, в котором обозначено, что если Молдова теряет свою государственность, то гагаузский народ имеет право самоопределиться. Иначе говоря, смысл этой фразы состоит в том, что приднестровцам нечего бояться жить в составе единой Молдовы, потому что если Молдова объединится с Румынией, то и приднестровцы смогут самоопределиться. Однако Додон не понимает, что для приднестровцев главным является не боязнь объединения Молдовы с Румынией, а то, что сама Молдова уже фактически превратилась в моноэтническое государство, в котором интернациональному Приднестровью просто не выжить. Чем лучше такая Молдова Румынии? Кстати, хотелось бы напомнить Додону, что при объединении ФРГ и ГДР на все ключевые посты во все сферы жизни бывшей ГДР были назначены чиновники из ФРГ. Скорее всего, то же самое произойдет и в случае объединения ПМР и Молдовы.

В-пятых, к великому сожалению, Додон не верит в договороспособность Молдовы и Приднестровья в решении конфликта. Он по-прежнему возлагает надежды, как он говорит, на крупных геополитических игроков. То есть, следуя его логике, конфликт должны урегулировать ведущие мировые игроки: Россия, США, Евросоюз, навязав Приднестровью свою волю и свое видение разрешения.

В-шестых, весьма неожиданно Додон заявил, что он нашел и с парламентом, и с правительством Молдовы (т.е. со своими антиподами-евросимпатизантами) общий язык по поводу «приднестровского урегулирования», что будет выработана общая позиция и будет создана общая платформа, на основе которой молдавские эксперты разработают политический статус Приднестровья.

Очень странное заявление, с учетом той антиприднестровской позиции, которую занимают и парламент, и правительство Молдовы. Скорее всего, нас опять хотят поманить молдавскими пряниками в виде сохранения за Приднестровьем при объединении приднестровской атрибутики, определенных экономических преференций, нескольких мест в молдавском парламенте и должностей зам. министров в правительстве Молдовы. Вряд ли политическая верхушка Молдовы согласится с предоставлением Приднестровью каких-либо значимых атрибутов, хотя бы с полноценным статусом для Приднестровья субъекта федерации. По нашему мнению, это не что иное, как очередная фальшивка Молдовы с целью предложить свой план «разрешения» конфликта и заставить Приднестровье его обсуждать. Подготовка компромиссного документа — это всегда участие двух сторон. В этой связи хотелось бы напомнить, что «во времена подготовки Меморандума Козака» Молдова и Приднестровье создали совместную конституционную комиссию, которая совместно, скрупулезно обсуждая каждое слово, выражение и предложение, двигалась по намеченному пути.

Очень хотелось бы ошибиться, но после данного интервью создается впечатление, что пришел новый «спаситель» Молдовы (старого спасителя вы все хорошо знаете, это Владимир Воронин, который предал Россию и присягнул на верность США и Евросоюзу), который хочет с помощью России и ее рекомендаций, получив поддержку России в давлении на Приднестровье по «урегулированию» решить отнюдь не «приднестровскую проблему», а сохранить и укрепить молдавскую государственность.

Илья Галинский, заведующий кафедрой политологии и политического управления ПГУ им. Т.Г. Шевченко.