ПРИДНЕСТРОВЬЕ

В 2020 году молдавское правительство сделало целый ряд шагов, отвративших политическую элиту Тирасполя и усугубивших раскол между сообществами на двух берегах Днестра.

Нынешняя зима, несмотря на благоприятные погодные условия, ознаменовалась заметным похолоданием в отношениях между Молдовой и Приднестровьем. Негативный тренд усугублялся на протяжении всего 2019 года, в том числе в период деятельности правительства Майи Санду. Однако именно после захвата всей полноты власти Игорем Додоном во взаимодействии с Демократической партией и назначения кабинета министров Иона Кику враждебность между Кишинёвом и Тирасполем достигла своего апогея.

Не исключено, что нынешняя ситуация приведёт к такому переохлаждению, которое чем-то будет напоминать ситуацию 2006-2011 годов, когда переговоры в формате «5+2» сначала были заморожены, а потом велись в неформальном ключе. Тогда же между сторонами действовали различные взаимные ограничения и меры давления. Так, Приднестровье отказывалось продавать производимое на Молдавской ГРЭС электричество на правый берег, взимало миграционный сбор со всех граждан РМ, а также установило 100% заградительную импортную пошлину на все товары, произведённые в Молдове. Т.н. рабочие (экспертные) группы практически не функционировали, а встречи на высшем уровне были возможны исключительно при посредничестве и по требованию Москвы. В тот момент казалось, что никакие международные усилия, даже Мезебергская инициатива канцлера Ангелы Меркель и президента Дмитрия Медведева, не могли сдвинуть ситуацию с мёртвой точки.

Спустя 10 лет благодаря успехам «тактики малых шагов» процесс урегулирования уже не кажется таким безнадёжным. Самое главное в том, что переговоры перестали быть равнодушными к интересам людей. Обе стороны в последнее десятилетие продемонстрировали готовность поступиться принципиальными элементами, перейти за некоторые «красные линии», чтобы продвигать процесс вперёд и заручаться поддержкой населения на обоих берегах Днестра. Именно поэтому сегодня многие наблюдатели разочарованы подходами Игоря Додона, ведущими к разрушению того, что создавалось годами посредством значительных международных инвестиций. Из-за них взаимное отторжение достигло беспрецедентного уровня.

Тирасполь практически ежедневно рапортует о новых проблемах. Сначала молдавские банки, по словам чиновников левобережья, отказались от открытия текущих счетов для приднестровских предприятий, хотя по идее они должны быть заинтересованы в контроле и прозрачности финансовых потоков Приднестровья. А недавно был прекращён и приём платежей в молдавской национальной валюте. Также Кишинёв отказывается выделять частоты для приднестровской компании «Интерднестрком», хотя приобретение молдавской лицензии является существенной политической уступкой Тирасполя и было весьма позитивно воспринято международными посредниками.

Кроме того, недавно отгремела история с запретами в транспортной сфере, ещё больше усугубившая взаимное недовольство и недоверие. А моментальное свёртывание ограничений после резкой реакции Тирасполя и, похоже, рекомендаций Москвы лишь подтвердило некоторую авантюрность нынешней политики Кишинёва на приднестровском участке.

В левобережном регионе крайне болезненно реагируют на любые попытки ограничений и давления, грозят контрмерами и постоянно нагнетают ситуацию в информационной среде. В свою очередь, Кишинёв притворяется, что ничего не происходит, что никаких проблем нет, и шлёт в адрес Тирасполя обвинения в существовании олигархического режима и контрабанды.

Тревогу наблюдателей вызывает и обострение обстановки в Зоне Безопасности, что является заведомо неблагоприятным фоном для обсуждения процесса вывоза советских вооружений из села Колбасна на севере приднестровского региона, а также дальнейшей судьбы Оперативной группы российских войск, расквартированной на левом берегу Днестра.

Очевидно, что нынешняя тактика Молдовы в переговорном процессе пока не оправдывает себя. Приднестровье и патронирующая его Россия раздражены. Рабочие группы по мерам доверия на данном этапе фактически бесполезны, а Тирасполь в ответ ужесточает подходы. Теперь переговоры проходят не ради решения насущных вопросов, а для озвучивания взаимных обвинений. 5 встреч на уровне Игоря Додона и Вадима Красносельского лишь укоренили взаимные обиды и недоверие и теперь используются исключительно для напоминания о неисполненных обязательствах. Пропасть между сторонами углубляется, и из Тирасполя уже звучат угрозы пересмотра ранее достигнутых договорённостей, например, по школам с преподаванием на государственном языке. Тем более, что в Приднестровье считают себя обманутыми по соглашениям в области автотранспорта и телекоммуникаций.

Стратегическое молчание Кишинёва по поводу судьбы пакета «Берлин +» и перспектив формата «5+2», перемежающееся красивыми, но нереалистичными обещаниями Игоря Додона о быстром разрешении приднестровского конфликта после президентских выборов, говорят об идейном кризисе молдавских властей на приднестровском направлении. Удары Кишинёва по различным уязвимым точкам Тирасполя свидетельствуют о желании молдавских властей принудить левобережье к существенным политическим уступкам, которые могли бы пригодиться с учетом предстоящих выборов. Но эта тактика не работает – дивидендов пока нет, но есть определённое разочарование международных посредников наметившимся регрессом в переговорах. Кроме того, неудовлетворённость Тирасполя диалогом и договорённостями с Кишинёвом лишь активизирует намерения по его отмежеванию от остальной Молдовы.

В 2013-2014 годах тираспольское руководство активно продвигало, в том числе на доступных международных площадках, идею «цивилизованного развода». Позднее, в рамках парадигмы интенсивных переговоров, взаимных компромиссов и деятельного международного участия эта концепция отошла на второй план, а международные участники убедились в стабильном и продуктивном характере урегулирования с конечной целью реинтеграции страны. Но в условиях разрастания напряжённости и противостояния чувствуется определённая растерянность посредников, не способных усадить стороны за стол переговоров. Поэтому «развод» снова начал маячить на горизонте процесса урегулирования. Только вот индикаторы того, что он окажется «цивилизованным», сегодня явно отсутствуют.

Антон Швец