ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Власти Молдовы используют ситуацию с COVID-19 для решения политических задач и давления на Тирасполь. Кишинев начал задерживать грузы, в том числе медикаменты, предназначенные для Приднестровья, а теперь вдруг обеспокоился тем, как идет борьба с эпидемией в Приднестровской Молдавской Республике.

Молдавский переговорщик Кристина Лесник выступила с заявлениями о том, что в Приднестровье не борются с распространением коронавируса. Она обвинила Тирасполь в «надуманной самоизоляции» от Молдовы», которую приднестровские власти навязывают своим гражданам, и призвала в экстренном порядке обсудить ситуацию на переговорах по урегулированию приднестровского конфликта в формате «5+2». О том, что происходит сейчас в отношениях Кишинева и Тирасполя, в интервью интернет-изданию «Политнавигатор» рассказал экс-министр иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики Владимир Ястребчак.

Молдова обвинила Приднестровье в «изоляции», нежелании участвовать в борьбе с распространением коронавируса и потребовала в связи с этим провести в срочном порядке переговоры «5+2». Вице-премьер по реинтеграции Кристина Лесник 10 апреля заявила, что Тирасполь «препятствует мерам по спасению жизни и здоровья людей», не дает информации о реальной ситуации по коронавирусу. Что это значит? Неужели Приднестровье может быть не заинтересовано в борьбе с эпидемией? Нет ли здесь попытки молдавских властей исказить ситуацию? Насколько это укладывается в рамки морали и здравого смысла?

– Безусловно, Приднестровье заинтересовано в борьбе с коронавирусом, и подтверждение тому – жесткие меры, принимаемые в Приднестровье для борьбы с инфекцией. Но процитированные в СМИ высказывания г-жи Лесник находятся за пределами здравого смысла и реальности, а оценивать их исходя из обычной логики и знания основ переговорного процесса очень сложно.

Интересно, каким именно «мерам по спасению жизни и здоровья людей» якобы препятствует Тирасполь, если медицинское обеспечение на территории Приднестровья осуществляется силами приднестровской системы здравоохранения? Власти Приднестровья регулярно отправляют пробы с биоматериалом на анализы в молдавские лаборатории, и не вина Тирасполя в том, что нередко, как заявляют официальные лица, необходимые исследования проводятся «по остаточному принципу».

Что касается информирования, то власти Приднестровья действуют публично, брифинги проводятся регулярно, вся информация обнародуется. В Кишиневе прекрасно знают, что пока Приднестровье не имеет собственной базы для проведения анализов, поэтому вся статистика может быть легко подтверждена через отчетность соответствующих молдавских лабораторий. Насколько известно, никаких опровержений приднестровской статистики со стороны лабораторий РМ не последовало, поэтому утверждения г-жи Лесник являются бездоказательными и необоснованными.

Что касается морали и здравого смысла, то, как представляется, такие критерии уже неприменимы, когда молдавские чиновники начинают спекулировать жизнями и здоровьем людей.

Впрочем, оценку действиям молдавских политиков, как находящимся «за гранью добра и зла», дал еще в 2003 году тогдашний (и нынешний) заместитель руководителя Администрации Президента Российской Федерации Дмитрий Козак, по совместительству выполняющий функции Специального представителя Президента России по развитию торгово-экономических связей с Молдовой, который и сейчас имеет возможность убедиться в своей абсолютной правоте в отношении молдавских чиновников.

За эти годы мало что изменилось, разве что появились новые, более подготовленные поколения циников.

По словам Лесник, из-за «выдуманной изоляции», закрытия границ приднестровскими властями «320 тыс. граждан Молдовы, которые живут в Приднестровье и имеют медицинские полисы, не могут воспользоваться ими». Однако далеко не все приднестровцы с молдавским гражданством имеют молдавские полисы, при этом в Приднестровье вообще нет страховой медицины. Кристина Лесник этого не знает?

– Называть изоляцию «выдуманной» может лишь чиновник, слабо знающий и уважающий собственное законодательство, и законодательство других стран. С таким же успехом г-жа Лесник могла бы назвать «выдуманными» ограничения, введенные молдавскими властями в отношении целого ряда населенных пунктов или даже жилых домов в Республике Молдова. Странно, почему в Кишиневе представители власти не говорили о «выдуманной изоляции», когда заваривали дверь в жилом доме (7 апреля в Кишиневе на карантин закрыли дом, жильцы которого заразились коронавирусом, и одну из входных дверей заварили сваркой, чтобы полиции было легче следить за передвижением людей, - прим. ред.)

Что касается обладателей молдавских медицинских полисов, то молдавским должностным лицам стоило бы озадачиться вопросом, а обладают ли граждане РМ, проживающие непосредственно на территории Молдовы, правом воспользоваться сейчас страховыми полисами – на фоне повального роста заболеваний среди медработников и на фоне ограничений, введенных на оказание плановой медицинской помощи?

В условиях ограничений и карантинных мер, думается, такой возможности нет у многих граждан РМ, и г-жа Лесник хорошо об этом знает. К сожалению, значимость спекулятивного «хайпа» пока перевешивает возможность здравой оценки ситуации.

Что дадут переговоры в формате «5+2», если они состоятся?

– По-видимому, инициаторы встречи в формате «5+2» рассчитывают, прежде всего, на то, что встреча не состоится по объективным причинам. Иначе кишиневским представителям пришлось бы отвечать на неудобные вопросы относительно препятствий для поставок в Приднестровье медпрепаратов и иных грузов, объясниться, почему г-жа Лесник напрямую увязывает «реинтеграцию» со здоровьем приднестровцев и фактически шантажирует жителей Приднестровья их собственными жизнями и здоровьем.

В Кишиневе хорошо понимают, что требовать сейчас проведения заседания формата «5+2» в любом формате – нереально, если только не стремиться превратить встречу в демагогию или же просто сорвать ее до начала. А такие намерения не вызывают сомнений – иначе представителям Молдовы пришлось бы ответить на простой технический вопрос: если Кишинев действительно так обеспокоен ситуацией в сфере борьбы с вирусом и ждет от формата «5+2» принятия реальных решений, то как эти решения планируется подписывать?

Как Кишинев в условиях закрытых границ собирается оформлять итоговый протокол? Или молдавские власти в очередной раз надеются, что всю работу вместо них выполнят другие субъекты, и рисковать здоровьем для удовлетворения кишиневских амбиций будут зарубежные дипломаты и персонал Миссии ОБСЕ?

Это, конечно, не умаляет значимости ведения переговоров в формате «5+2» как одного из проверенных и актуальных переговорных механизмов, который сохраняет свою жизнеспособность, несмотря на те шаги, которые регулярно предпринимаются Кишиневом по его дискредитации и блокирования.

Но это не формат взаимодействия в чрезвычайных условиях, когда контакты должны осуществляться максимально оперативно во имя жизни и здоровья людей, а не для политических спекуляций.

Кристина Лесник говорит, что Тирасполь несерьезно относится к пандемии коронавируса. А как можно оценить готовность самой Молдовы к борьбе с пандемией и антикризисные меры, которые принимает страна? Почему в это тревожное время, когда болеют и гибнут люди, страну один за другим сотрясают внутриполитические скандалы?

– Серьезность тех или иных мер должны оценивать, прежде всего, специалисты исходя из объективных данных медицинской статистики.

Признание Конституционным судом РМ противоречащими Конституции страны пакета антикризисных норм, представленных правительством, проведение довыборов в Парламент РМ по одному из одномандатных округов за два дня до введения чрезвычайного положения, отмена решения местных властей о карантине в одном из населенных пунктов, когда там было только 4 заболевших и принятие такого же решения, но уже тогда, когда число заболевших в этом же селе выросло более чем в 7 раз, и другие события говорят о том, что в Молдове по-прежнему политическая целесообразность превалирует над реальной заботой о здоровье населения.

Молдавские политики используют ситуацию, прежде всего, для пиара и демонстрации собственных возможностей, а безопасность людей для них вторична. Это может объясняться особенностями нынешней политической системы в РМ, приближающейся предвыборной кампанией, иными факторами – но объяснения не столь принципиальны, важен результат. Нынешняя молдавская власть восприняла пандемию как важное дополнительное средство для упрочения своих позиций, а также для давления на Приднестровье.

Молдавские специалисты помогают Приднестровью в борьбе с инфекцией. Через Кишинев в ПМР поступают лекарства для больных, кишиневская лаборатория исследует биоматериалы, взятые у приднестровцев с подозрением на коронавирус. Одновременно власти РМ предпринимают странные шаги: организована банковская блокада, Кишинев, пока закрыта украинская граница, задерживает приднестровские грузы, в том числе медикаменты. Транзит грузов, заявляет РМ, должен рассматриваться с точки зрения «процесса реинтеграции». Можно ли говорить, что Кишинев использует пандемию, чтобы «дожать» Приднестровье?

– Да, так говорить можно. В этом плане практически не вызывает сомнений, что пандемия стала настоящим «подарком» для Кишинева, позволяющим молдавским властям ужесточить переговорную позицию и попытаться создать новую политико-правовую реальность, которая, как рассчитывают в Кишиневе, будет действовать и после отмены введенных ограничений.

Особые надежды молдавские власти, по-видимому, возлагают на ситуацию с передвижением людей и поставками грузов через приднестровско-украинскую границу, рассчитывая на то, что и далее приднестровским экономическим агентам придется соблюдать требования молдавского законодательства относительно осуществления внешнеэкономической деятельности. И в данном случае в Кишиневе ожидают, что ограничения коснутся не только фармацевтики (медпрепараты сейчас особенно на слуху), но и других сфер – к примеру, внешнеторговой деятельности приднестровских индивидуальных предпринимателей, которые по законодательству Молдовы не могут заниматься внешнеэкономической деятельностью.

Однако вопрос о дальнейшей эффективности и реалистичности ожиданий Кишинева будет зависеть не только от «пожеланий» молдавских властей, но и от позиции других участников переговорного процесса. Вот тогда и будет актуальным проведение заседаний в формате «5+2», но есть основания полагать, что именно тогда молдавские власти и не будут столь же активно требовать проведения раунда.

Тирасполь на заявления Кристины Лесник уже достаточно жестко отреагировал. Он призвал молдавскую сторону прекратить «любые формы блокад и шантажа Приднестровья, незамедлительно вернуться к профессиональному диалогу». Что будет дальше с двусторонним диалогом и процессом урегулирования?

– На данном этапе для продолжения диалога важно осознать, что сейчас – не время для блокад, ограничений поставок, попыток «под шумок» воспользоваться ситуацией для решения сиюминутных политических задач в ущерб здоровью людей. В настоящее время важно, прежде всего, не мешать борьбе с пандемией, в том числе открытию лабораторий в Приднестровье и борьбе против коронавируса, которая ведется приднестровскими властями, а также не мешать диалогу профильных специалистов, которые озабочены сохранением жизни людей, а не политическими задачами.

В конце концов, вирус не изучает паспорта и политические пристрастия граждан, не выбирает потенциальных жертв в зависимости от гражданства и не делит никого на сторонников и противников «реинтеграции».

Ранее в одном из комментариев вы говорили, что работу Кристины Лесник на посту молдавского вице-премьера по реинтеграции нужно будет рассматривать в динамике: Кишинев в переговорах за последнее время успел отойти от согласованных параметров работы по ряду вопросов. Динамика уже наметилась?

– Скорее, да, но это вряд ли вопрос персональных подходов г-жи Лесник. Молдавская политическая система близка к парадоксальному состоянию: правительство и президент, постоянно декларирующие если не «пророссийскость», то «взвешенность» во внешней политике, избирают основной целью для давления действительно пророссийское Приднестровье.

Чиновник, отвечающий за «реинтеграцию», т.е. за «воссоединение», выступает против доступной диагностики и, соответственно, лечения для тех людей, которых она собирается «реинтегрировать» (впрочем, молдавские власти уже неоднократно доказывали, что в качестве объекта «реинтеграции» их интересуют, прежде всего, территории, а не люди). Так что динамика действительно наметилась и, к сожалению, эта динамика должна восприниматься как часть системного подхода молдавской стороны к переговорному процессу с Приднестровьем.

Что в этой ситуации могла бы предпринять Россия? Найдет ли она вообще возможность уделить внимание отношениям Кишинева и Тирасполя в столь напряженное время?

– У российского руководства действительно достаточно много внутренних проблем на данном этапе, и обеспокоенность российских властей в отношении неблагоприятного развития эпидемиологической ситуации в самой России требует максимальной концентрации усилий российских органов власти и должностных лиц на внутрироссийской повестке.

Но, как представляется, Москва могла бы обратить внимание на традиционно потребительское поведение официального Кишинева, напомнив молдавским собеседникам об ожиданиях последних относительно многомиллионного льготного инфраструктурного кредита, а также о многих других аспектах взаимодействия, в которых нынешняя молдавская власть и ее отдельные представители заинтересованы намного больше, чем российское руководство.

В Москве могли бы четко довести до сведения молдавских властей позицию относительно уместности нарушения прав десятков тысяч российских соотечественников в условиях, когда практически весь мир пытается бороться против пандемии, и только молдавские власти пытаются бороться не с вирусом, а с его носителями.