ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Верхи не могут, а низы не хотят жить по-старому. Если не ошибаюсь, именно так один чрезвычайно талантливый спец по борьбе с режимом определял революционную ситуацию. Нет, этого в России пока что не происходит. Но минувшая неделя довольно ясно продемонстрировала, что верхи и низы российской властной вертикали выходят из-под жесткого контроля. Все началось с публикации в журнале The New Times рассказа нескольких московских омоновцев об их житье-бытье. Оно, как выясняется, довольно чудовищное. Комбат, который считает их своими личными рабами, требует взяток и подношений. А еще начальство берет частные заказы: иногда рынок разгромить, порой коммерсанта охранять, а когда и груз до Владивостока сопровождать. А еще и немного ворует.

Понятно, что сами разоблачители далеко не ангелы, что руководит ими обида на командиров, которые уволили их из милиции. Однако картинка получилась весьма реалистичной. По крайней мере, те, кто ходит на митинги оппозиции, могут подтвердить – омоновские диссиденты чрезвычайно точно и абсолютно правдиво описали свои действия по разгону «несогласных».

На мой взгляд, самое любопытное здесь – демонстрация степени разложения элитной части. Речь идет о настоящих, без всяких шуток, столпах режима. Надежда на то, что старшие милицейские начальники отдадут в случае необходимости нужный приказ, а командиры ОМОНа его беспрекословно исполнят, и превратила МВД в зону, запретную для любой модернизации. За эту верность главным милицейским начальникам прощают все: террор, развязанный сотрудниками органов против граждан страны, золоченые кровати, которые они закупают себе на бюджетные деньги, неспособность противостоять настоящим преступникам.

При этом ОМОН, оказывается, неплохо кормят: 26 тысяч – рядовым, 100 – командиру роты. В боевых армейских частях о таком жаловании могут только мечтать. Откуда же такое разложение?

А от исполнения беззаконных приказов. Неужели у кого-то из российских властителей была иллюзия, что люди, которые выполняют очевидно беззаконные приказы, разгоняя митинги оппозиции, врут самым наглым образом при составлении протоколов на «несогласных», во всех прочих случаях будут относиться с почтением к этому закону, равно как и к своим служебным обязанностям. Здесь работает, на мой взгляд, другая логика: большие начальники используют нас для решения своих сугубо частных корыстных задач (например, сохранения у власти), так отчего же нам таким же манером не решать собственные корыстные задачи. Однако, замечу, этот полубандитский симбиоз возможен лишь до тех пор, пока интересы ОМОНа и властей совпадают. Когда нет ни уважения к закону, ни верности присяге, путинские преторианцы и пальцем не пошевелят, чтобы в какой-то критический момент начать спасать власть, которую глубоко презирают.

Итак, основа режима, как видим, сложена отнюдь не из гранита. Но при этом странные колебания происходят и на вершине путинской вертикали. Сергей Миронов, третий-четвертый человек в государстве, еще недавно наивернейший путинец, вдруг заявил, что, сказать страшно, он иногда по отдельным вопросам не согласен с отцом государства и национальным лидером: «Мы категорически не согласны с бюджетом, который внес Владимир Путин, поэтому мы голосовали против. Мы не согласны с теми антикризисными мерами, которые предлагал Владимир Путин, и поэтому мы предложили свой антикризисный план. Поэтому говорить о том, что мы, и лично я, во всем поддерживаем Владимира Путина, это уже устаревшая информация. Между прочим, в немалой степени у нас возникают противоречия в связи с тем, что Владимир Владимирович Путин возглавил оппозиционную для нас и неприемлемую по идеологии с каким-то сомнительным консерватизмом партию «Единая Россия». Ну, еще немного, и сбудется пророчество Андрея Пионтковского, и все они заблажат: «Оказался наш отец не отцом, а сукою».

И я отлично понимаю, что лидеры «Единой России» (получив, разумеется, отмашку от своего лидера) набросились на Миронова вполне искренне. Как же так, в радостные нефтяные годы вместе веселились, а теперь этот отщепенец делает вид, что я – не я, и лошадь не моя. Особенно точно это прозвучало у Андрея Исаева: «В момент выборов в Государственную думу Миронов и его сторонники заявляли о том, что, не поддерживая «Единую Россию», они каким-то образом ухитряются поддерживать Путина. Сейчас, когда Миронов считает, что возник кризис и что, как ему кажется, зашаталась ситуация, он, как крыса, пытается бежать с корабля. Он, правда, забыл, что корабль не тонет». Все в этой цитате замечательно. И пафос, и образы. Особенно удачно получилось про корабль, который не тонет. Однако, стоп, про крыс я уже что-то слышал на этой неделе. Ах да, «если уж завелась крыса, то она завелась» – так, если верить The New Times, прокомментировал ситуацию c опальными спецназовцами начальник московского ОМОНа генерал Вячеслав Хаустов. Что-то много у вас крыс развелось, господа.

Александр Гольц