ПРИДНЕСТРОВЬЕ

В последние месяцы все чаще так называемая приднестровская проблема, под которой подразумевается молдавско-приднестровское урегулирование, напрямую увязывается западными акторами с переформатированием российской миротворческой операции на берегах Днестра, с заменой ее на международную полицейскую миссию. Причем, складывается впечатление, что первичным здесь оказывается вовсе не урегулирование молдавско-приднестровского конфликта, а ликвидация российского миротворческого присутствия, хотя генеральный секретарь ОБСЕ Ламберто Заньер и утверждает обратное, мол, "проблемой является не миротворческая операция, проблема - это конфликт".

На самом же деле, при данном геополитическом раскладе, по нашему разумению, проблемой для Запада как раз являются российские миротворцы, а посему, ликвидация российской миротворческой операции на берегах Днестра является его базовой стратегией, как и стратегией правящего политического класса Республики Молдова.

Казалось бы, какой смысл ликвидировать то, что прекрасно работает и вот уже двадцать лет демонстрирует свою востребованность и высокую эффективность? В свою очередь, ведущиеся разговоры о том, что, мол, "кровавый 1992 год" уже никогда не может повториться, и поэтому нет смысла держать здесь вооруженных российских миротворцев, не выдерживают никакой критики.

Постоянные провокации с молдавской территории, особенно участившиеся в последнее время, в которых участвуют полицейские и лица, "одетые в гражданское", увы, говорят о возможности повторения тех трагических событий. Вспомним, что нападение молдавских военных подразделений на Бендеры в 1992 году началось именно с провокации, организованной по указанию тогдашнего президента Мирчи Снегура, о чем очень правдиво пишет в своей книге воспоминаний всеми уважаемый, а главное - честный молдавский генерал Павел Крянгэ.

Мы полагаем, что все дело в том, что оппоненты Приднестровья прекрасно осознают, что российские миротворцы являются тем реальным щитом, который не позволит им решить "приднестровскую проблему" на их условиях, а значит - их надо убрать из этого важного для Запада геополитического региона. На Западе хорошо помнят, как в 2008 году российские миротворцы дали отпор грузинским агрессорам, напавшим на Южную Осетию.

Российские миротворцы - это не французские миротворцы, которые без сопротивления пропустили сквозь свои ряды армейские подразделения Хорватии, которые без особого труда "зачистили" политическое и гражданское поле Сербской Краины - огнем и мечом уничтожили это самобытное сербское государство. Отсюда и проистекают все последние заявления западных политиков высокого уровня и ранга, а также всего политического Олимпа сегодняшней Молдовы, включая президента Николая Тимофти, премьера Владимира Филата, председателя парламента Мариана Лупу, относительно необходимости переформатирования реализуемой Россией миротворческой операции.

В то же время, и это признается абсолютным большинством серьезных политиков и экспертов, именно Россия, благодаря своей уникальной миротворческой операции, смогла остановить войну на берегах Днестра и вот уже двадцать лет успешно обеспечивает мир и безопасность народам Молдовы и Приднестровья. Поэтому не удивительно то, что к прошедшему в Тирасполе 28 июля международному научно-экспертному форуму "Миротворческая операция на Днестре в контексте геополитических вызовов современности" было приковано пристальное внимание политического и экспертного сообществ: Приднестровья, России, Украины, Молдовы, Гагаузии и других стран. Удивительно другое - то, что представители ОБСЕ в Республике Молдова, которые всегда подают себя в качестве объективных и неангажированных акторов молдавско-приднестровского урегулирования, в этот раз демонстративно проигнорировали данный форум, несмотря на посланные им официальные приглашения. Тем самым, они фактически продемонстрировали свою подлинную политическую позицию (ну как они могли участвовать в обсуждении успешности российской миротворческой операции, если глава миссии ОБСЕ в РМ выступает за ее переформатирование!), показали, с кем они и против кого.

Данный форум отличался от всех предыдущих, проходивших в экспертно-политическом пространстве Приднестровья, пожалуй, только двумя особенностями: чрезвычайно высоким уровнем российского политического и экспертного представительства (присутствие Григория Карасина - замминистра иностранных дел РФ, Дмитрия Лоскутова - помощника зампредседателя правительства РФ Дмитрия Рогозина, Игоря Маслова - замначальника управления администрации президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами, говорит о многом) и, впервые, насыщенным политическим присутствием молдавских действующих политиков: Михаила Формузала - башкана Гагаузии, Игоря Додона - председателя Партии социалистов РМ, Виктора Шелина - председателя Социал-демократической партии, Вероники Абрамчук - депутата парламента РМ, и др., многие из которых до самого последнего времени были невъездными на территорию Приднестровья. Причем на участии молдавских политиков в научно-экспертном форуме, "мягко говоря", настояла российская сторона в лице ее "молдавско-приднестровски ориентированных" государственных чиновников. Что изначально вызвало известную настороженность, неприятие и даже определенное сопротивление приднестровской стороны.

Смысл данного действия стал понятен сразу же после выступления в прениях на форуме Игоря Додона и Виктора Шелина, которые фактически превратили свои выступления в политические декларации возглавляемых ими политических формирований. Другими словами, им было очень важно озвучить свои программные идеи в области молдавско-приднестровского урегулирования именно на территории Приднестровья.

Собственно говоря, вынесенные ими для обсуждения идеи вызвали у приднестровских и российских экспертов искреннее удивление и достаточно жесткое, но корректное отторжение. А как можно было поступить иначе, если ими утверждалось, что народ РМ и приднестровский народ - это одно целое, единый народ Молдовы, который давно уже хочет объединиться и жить в едином молдавском государстве, что и нужно незамедлительно осуществить. И что наилучшей государственно-административной формой такого объединения является федерация. Правда, они так и не прояснили вопрос, каким образом можно будет построить такую федерацию в ситуации, когда господствующая правящая элита Молдовы и их западные покровители на дух не выносят даже самого понятия "федерация", не говоря уже о ее классическом высоко-равноправном содержании, а также, в силу каких причин приднестровские власти и народ должны отказаться от результатов всенародного референдума 2006 года - своей независимости.

Правда, мы можем допустить, что при определенном "сговоре с Западом" (что очевидно уже происходит), правящий класс Молдовы может согласиться с "созданием на бумаге" некоего маскировочного, витринного федерализма для обмана Приднестровья и России. С единственной целью - включения Приднестровья в состав Молдовы и даже под международные гарантии. А что такое международные гарантии сегодня, и что такое конституционные и политические обязательства, взятые на себя высшими властями Молдовы, мы знаем на примере реализации положений Меморандума 1997 года, Уложения Гагаузии и ряда политических соглашений, подписанных в свое время президентом Владимиром Ворониным, которые не выполняются или выполняются не в полном объеме молдавской стороной.

Обо всем этом, в частности, можно судить в связи с педалированием идеи федерализма отдельными политическими фигурами Молдовы, включая осторожные "оговорки" высших молдавских руководителей. Создается впечатление, что эта красивая конфетная обманка - идея федерации - была подброшена Западом как нынешним российским властям, так и молдовенистам РМ, в качестве некой панацеи решения молдавско-приднестровского конфликта. Цель данной операции, на наш взгляд, опять-таки, лежит на поверхности - любой ценой (в нашем случае - под видом федерализации) добиться включения Приднестровья в состав Молдовы, чтобы как можно быстрее интегрировать ее в Европейский союз и тем самым окончательно оторвать от России. Понимают ли это в российских высших кругах, или же все еще надеются переиграть румыно-западников на молдавском направлении - сказать сложно. Во всяком случае, находясь в Тирасполе, Григорий Карасин не исключил создание молдавского федеративного государства, в которое бы вошло и Приднестровье.

В этой связи хотелось бы напомнить, что совсем недавно в беседе с журналистами, отвечая на вопрос об объединении Румынии и Молдовы, президент Румынии Траян Бэсеску заявил, что на данном этапе главное - помочь Молдове вступить в ЕС, где уже не будет границы между ними, и они по факту будут вместе, а уже дальше они сами решат вопрос, как им объединяться. Иначе говоря, Приднестровье, в случае реализации западного плана, находясь в составе Молдовы в рамках Евросоюза, уже никак не сможет помешать этому объединению. Это станет внутренним делом этих государств, а Россия потерпит очередную неудачу в защите геополитических интересов.

К нашему огорчению, Россия, как мы полагаем, все еще находится в плену "советских" иллюзий прошлого века, а именно: нынешняя Молдова во многом воспринимается российскими политиками как прежняя миролюбивая Советская Молдавия, как интернациональная республика, что приводит к выработке по отношению к ней стратегии и тактики, которые не учитывают молдавских реалий сегодняшнего дня. На самом же деле сегодняшняя Молдова - это национальное государство, находящееся в состоянии борьбы двух идентичностей (молдавской и румынской), к тому же находящееся в ситуации острой перманентной внутриполитической борьбы за власть. Это государство, формально нейтральное, на самом же деле принимающее участие во многих учениях НАТО, имеющее на своей территории институты НАТО, и чья армия перевооружена и переодета по стандартам Североатлантического альянса. Нынешний правящий класс Молдовы - это в основном фигуранты, которые получили базовое высшее образование в Румынии, пройдя там соответствующую идеологическую обработку и получив унионистское политическое воспитание.

Премьер Владимир Филат и мэр Кишинева Дорин Киртоакэ тому яркое подтверждение. Ежегодно в румынские учебные заведения на учебу направляются более пяти тысяч молдавских юношей и девушек, а скоро, по заявлению румынских официальных лиц, эта цифра будет доведена до 10 тысяч человек. Всего же за годы существования независимой Молдовы через этот румынский конвейер уже прошло, по оценке независимых экспертов, более 60 тысяч человек.

Другими словами, с каждым годом в общем числе жителей Молдовы все больший процент составляют молодые люди, выступающие за европейский вектор развития Молдовы, идентифицирующие себя как молдо-румыны, а язык, на котором они говорят, как румынский. Кстати, российским политикам, или хотя бы работникам российского посольства в РМ, следовало бы уже давно обратить внимание на существующую в этом государстве реальность: с каждым годом число владеющих русским языком неуклонно сокращается, во многих сельских населенных пунктах Молдовы выпускники средних учебных заведений, как правило, по-русски даже не понимают.

В Молдове взята на вооружение языковая политика, реализуемая в Грузии - обязательное владение (вместо русского) английским языком.
Приднестровье же - это по-настоящему интернациональное государство, которое не сможет выжить не то что в составе Румынии, но и в условиях национального государства Молдова. Приднестровскому народу чужды как унионизм, так и молдавский национализм, симпатизантами которого фактически являются находящиеся в оппозиции к правящему в Молдове альянсу так называемые молдавские патриоты (в первую очередь левый политический блок). Поэтому все попытки вовлечь Приднестровье в совместное проживание с Молдовой, либо на условиях автономии, либо на условиях субъекта федерации, на деле приведут к уничтожению приднестровской государственности, в итоге - к вытеснению России из данного геополитического региона.

Приверженцы федерализации Молдовы и ее вступления в Евразийский экономический союз любят ссылаться на данные "непредвзятых" социологических исследований. Якобы незначительное, но все же большинство жителей Молдовы отдает предпочтение ЕврАз-ЭС. Если это даже так (хотя другие исследования показывают, что большинство выступает за вхождение в Европейский союз), политические решения все-таки принимает правящая верхушка, а не "большинство народа", а вот она как раз ориентирована в совершенно другую сторону - проамерикански, проевропейски - и реализует стратегический курс страны, выработанный в кабинетах Госдепартамента США и в соответствующих европейских структурах. А что такое референдум в условиях западного покровительства - мы все увидели на примере провалившегося референдума о недоверии президенту Румынии Траяну Бэсеску.

Поэтому, на наш взгляд, негласная поддержка кремлевскими чиновниками находящихся в оппозиции правящему альянсу левых политических сил Молдовы в лице Игоря Додона, Виктора Шелина и Владимира Воронина - это очередная дорогостоящая погоня за призрачным и "непостоянным" журавлем в небе.

С каждым месяцем политический вес данных фигурантов сокращается, как и сокращается их электоральная поддержка. Мы также можем прогнозировать, что Владимир Воронин, в случае возникновения неких новых политических обстоятельств, поступит аналогично тому, как он поступил, "сдав" без особого морального надрыва "меморандум Козака". Что же касается Игоря Додона и Виктора Шелина, то им тоже не впервой заниматься политическим "флюгерством" и поисками политической выгоды. В итоге, как бы России в очередной раз не оказаться униженной и обманутой. В силу чего хотелось бы надеяться, что озвученные господином Григорием Карасиным в Тирасполе идеи - всего лишь дань "дипломатической корректности" и не более.

Нельзя "пройти" и мимо того, что своей политической фразеологией в Тирасполе, в присутствии Евгения Шевчука, "подарив" Приднестровью особый статус района, пусть и федеративный, в составе Молдовы, Григорий Карасин, как нам представляется, поставил президента Приднестровья в весьма неловкое положение (известный российский политолог Модест Колеров даже обвинил Григория Карасина в предательстве приднестровских интересов). Разумеется, Евгений Шевчук, в силу известных обстоятельств (особой роли России в судьбе Приднестровья), не мог публично дезавуировать высказывания Григория Карасина (хотя мы не исключаем, что в личной беседе реакция приднестровского президента была адекватной), чем, несомненно, попытаются воспользоваться его местные, приднестровские недоброжелатели, в первую очередь из плеяды "бывших", а также нынешних "абсолютно независимых" политологов и аналитиков, зависимых, видимо, только от суммы получаемого гонорара. Скорее всего, на Евгения Шевчука тут же вновь обрушатся обвинения в "сдаче" Приднестровья, как это происходит в последнее время с завидной периодичностью.

В данной связи мы не раз пытались понять жизненное кредо и "повествовательную" логику авторов этих заведомых страшилок о том, что якобы новый президент, следуя политическому поведению Михаила Горбачева, идет на неоправданные уступки Молдове и Западу, "предавая" Приднестровье. Что же это на самом деле: искреннее заблуждение в оценке развития политической ситуации в Приднестровье, личная неприязнь и обида на действующего президента (возможно, за то, что кто-то оказался данной властью не востребован), попытка повернуть время вспять к временам девяностых годов или все же элементарная "политическая проституция"? Вне зависимости от следуемого контекста, самое печальное в этой ситуации то, что, читая появляющиеся в ангажированной прессе и на сайтах Интернета подобные материалы, многие приднестровские граждане начинают подвергать сомнению внешнюю политику действующего президента, "видя" в этих публикациях то, чего на самом деле в реальной политике нет.

Скорее всего, приднестровское общество даже не представляет себе, в каком критическом, удручающем состоянии (прежде всего экономическом) Евгений Шевчук получил в управление республику (Дмитрий Рогозин, специальный представитель президента РФ по Приднестровью, по этому поводу сказал достаточно лаконично: "В последние годы экономикой у вас никто не занимался"). И вполне возможно, что любой другой на месте Евгения Шевчука просто отказался бы от власти. Себе дороже. Однако Евгений Шевчук, в которого поверил приднестровский народ и который обещал приднестровцам вернуть власть, благополучие и веру народу, не мог так поступить. Не мог же он откровенно сказать ему, что с такой экономикой Приднестровье, может быть, протянуло бы еще год, ну, может быть, два, а потом - финальный позорный конец (и завоевывать никому не надо!).

Засучив рукава, он принялся разгребать "авгиевы конюшни", понимая, что экономика - это основа основ государственности; без жизнеспособной экономики говорить о независимом приднестровском государстве - это либо фикция, либо словоблудие.
Другой важнейшей проблемой для нового президента, без решения которой тоже не просматривались перспективы развития Приднестровья, стала проблема выхода республики из политической изоляции, ликвидация синдрома "осажденной крепости". В чем тут суть? А суть в том, что, находясь за стенами этой "крепости", как бы в безопасности, приднестровцы все больше теряли во внешних связях, контактах с мировым сообществом, с общественностью других стран, испытывали раз за разом все большие тяготы, обнищание, разрушение производственного фонда, потерю населения.

Катастрофически ухудшался международный имидж государства. Все чаще в приднестровских "понимающих головах" возникал главный вопрос: а дальше что? Народ, государство, все больше теряли перспективу дальнейшего развития. Да, они могли сколько угодно кричать, что "врагу не сдается наш гордый "Варяг"....", но приднестровцы ведь сражались за свою свободу и независимость, чтобы "Варяг" успешно бороздил океан, а не для того, чтобы лишить себя будущего.

Надо отдать должное президенту Евгению Шевчуку. В этой архисложной политико-экономической ситуации он прозорливо смог отыскать, может быть, единственно верную тропу (называемую в обществе тактикой малых шагов), которая при правильно осмысленной и разработанной стратегии и тактике с уверенностью может вывести Приднестровье из экономического кризиса, из международной изоляции, укрепить основы приднестровской государственности.

Это не что иное, как теория и практика конкретных реализуемых дел по "спасению" Приднестровья от "гибели". Это попытка установления с Молдовой, при интенсификации контактов со всеми заинтересованными сторонами (Россией, Украиной, ОБСЕ. Евросоюзом, США), взаимовыгодных (даже более выгодных для Приднестровья, чем для Молдовы) отношений в области экономики, в социальной, культурной и других сферах. Это демонстрация открытости и договороспособности приднестровского государства и его нового президента. Это стремление наладить с Молдовой, как с соседним государством, такие же отношения, какие существуют, например, между Польшей и Чехией, Венгрией и Словакией.

Именно как с соседним государством, а не как с частью будущего общего государства. При этом ни в коем случае не поступиться главным - сохранить самобытное приднестровское государство и свою независимость. Кроме того, если хотите, это выигрыш очень важного, так необходимого для Приднестровья политического времени. А все разговоры "независимых" политологов о якобы размораживании Приднестровьем так называемого 3-го пакета переговоров (блока политических и военных вопросов) и начавшейся сдаче приднестровской независимости под давлением Запада и Молдовы, так разговорами и останутся, ибо ни одного факта, подтверждающего сие, они представить не могут. Кстати, эту "страшилку" достаточно предметно и убедительно прокомментировала министр иностранных дел Приднестровья Нина Штански.

Безусловно одно, и мы это ответственно заявляем: приднестровский выбор, выбор приднестровского народа, зафиксированный в результатах всенародного референдума 2006 года, был и остается единственным ориентиром президента Евгения Шевчука и его политической команды. Не случайно на недавней пресс-конференции президент зачитал выдержки из дневника погибшего защитника Приднестровья, где он завещал не сдавать Дубоссарский район. Этот наказ погибшего защитника, как можно было понять из реплики Евгения Шевчука, является определяющим в его политическом кредо - "не сдавать Приднестровье"!

И последнее: сегодня, пожалуй, уже ни у кого из серьезных аналитиков и политиков не вызывает сомнения вопрос: "чьим человеком" является Евгений Шевчук - Запада, Кишинева, Москвы или Киева (хотя сама постановка вопроса в таком контексте некорректна, поскольку Евгений Шевчук по своему психологическому складу и волевому настрою не является "чьим-то" и никогда им не будет: он совершенно самодостаточная и исключительно самостоятельная политическая фигура)? Вспомним хотя бы, как в предвыборный цикл его оппоненты называли его и западником, и украинофилом, и чуть ли не "английским шпионом". Сегодня уже совершенно очевидно, что президент Приднестровья в решении главных, стратегических, судьбоносных вопросов ориентирован на Россию, на российский цивилизационный и геополитический вектор развития.

А это значит, что Россия, российский политический класс, администрация президента РФ, курирующая решение многих приднестровских вопросов, должны исходить именно из данного посыла, всячески поддерживать разумные, продуманные и весьма взвешенные шаги Евгения Шевчука, направленные на укрепление жизнеспособности и перспективу развития приднестровского государства.

Только так Россия сможет сохранить за собой Приднестровье в качестве государственной территории соотечественников и геополитического плацдарма. В данном контексте весьма обнадеживающе для приднестровцев прозвучали слова президента России Владимира Путина, произнесенные на "Селигере-2012": на вопрос об официальной позиции России по Приднестровью Владимир Путин ответил: "Только сам приднестровский народ, народ, живущий в Приднестровье, может определить свою судьбу, а международное сообщество и Россия к этому выбору отнесутся с уважением".

Илья Галинский