ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Разговоры о «нерушимости границ», о «мире Хельсинки» не имеют смысла и являются пустой болтовнёй. Запад сам уничтожил эти принципы после тектонических изменений на карте мира последних 25-30 лет.

Появление новых (Чехия, Словакия, Косово и др.) и распад старых (СССР, Югославии и др.) стран, поглощение некоторых государств (ГДР) – всё это свидетельствует о том, что возврата к прошлому не будет никогда. Запад теперь пожинает бурю возникновения и развития Косово, борьбы Каталонии и курдов, движения за самостоятельность Шотландии, существование частично признанных Южной Осетии и Абхазии, непризнанного Нагорного Карабаха и много чего другого.

От этого общего фона можно перейти к частному случаю – к провозглашённой 2 сентября 1990 года на основе множества народных сходов и референдумов Приднестровской Молдавской Республике.

Несколько дней назад Федеральная Палата Адвокатов России по итогам круглого стола, прошедшего в Москве, выработала итоговый документ, из которого следует, что Приднестровье имеет неоспоримое право на международное признание своей независимости. В пользу этого свидетельствует несколько факторов, в том числе внутриполитическая ситуация внутри Молдовы.

Во-первых, правые силы Молдовы (т.е. прозападные и прорумынские) контролируют не только общую обстановку в стране, но и все механизмы принятия решений и их реализации.

Во-вторых, силы, позиционируюшие себя в качестве лояльных России, такого влияния в Молдове не имеют. Доходит до того, что в Кишинев не допускаются даже российские журналисты, приезжающие взять интервью у президента Игоря Додона. Так, в частности, случилось с корреспонденткой Дарьей Асламовой.

В-третьих, осенью 2017 года попытка организовать массовые акции против правых сил в райцентрах Молдовы не удалась. Всего в них участвовало, по разным данным, по всей Молдове от 3,5 до 4,5 тысяч человек. Это, конечно же, очень мало. Это не может поколебать власть правых и правоцентристов в Кишинёве.

В-четвертых, 19 ноября в Кишинёве провалился патронировавшийся Партией Социалистов (её фактический лидер – президент РМ Игорь Додон) референдум по отставке генерального примара (мэра) Дорина Киртоакэ. Данный градоначальник известен, как унионист, то есть сторонник присоединения Молдовы к Румынии. Кроме того, при его власти (2007-2017) тарифы на ЖКХ для кишинёвцев заоблачно взлетели и стали практически неподъёмными. Несмотря на всё это, на референдум пришло менее 18% избирателей. При такой поразительной пассивности у сторонников Вашингтона, Брюсселя и Бухареста нет оснований ожидать своего скорого падения. И, главное, столица страны остаётся под их контролем.

В-пятых, прозападные и прорумынские силы Молдовы (правительство и парламентское большинство) контролируют силовые структуры страны – армию, полицию и госбезопасность. Президент Додон их не контролирует. Так, в этом году президент запретил военным Национальной Армии ехать на учения НАТО во Львов. Казалось бы, слово Верховного Главнокомандующего должно быть законом для армии, иначе это уже не армия. Однако прозападное правительство своим решением направило солдат и офицеров на эти учения, и те поехали. В итоге никто из них не был ни уволен, ни разжалован. Комментарии излишни.

В-шестых, правительство и парламентское большинство в Молдове систематически и целенаправленно превращают президента страны в не просто декоративную, но и нарочито несерьёзную функциональную единицу. Принято беспрецедентное решение, согласно которому президент, если он заартачится и не подпишет документ о назначении того или иного министра, может быть на время отстранён от должности! Допустим, за день-два или даже несколько часов спикер парламента подпишет нужный правым документ, а потом президента возвращают на прежнее место работы – ты теперь снова «главный»! Таким образом недавно был назначен, например, министр обороны РМ, после чего президент и вовсе потерял всякое влияние на армейские дела.

Вместе с тем, несмотря на ряд расхождений, позиции парламентского большинства, правительства и президента Молдовы совпадают по вопросам размещения двусторонних молдово-украинских постов на приднестровско-украинской границе и по выводу российских войск с берегов Днестра. Додон тоже говорит о необходимости контроля над «единой границей». По российским войскам правые используют термин «вывод», а президент говорит об их «эвакуации» по достижении «урегулирования» конфликта на Днестре. Как известно, Россия и Приднестровье против размещения таких постов. Кроме того, ПМР выступает за бессрочное размещение российских войск на своей территории.

Еще один важный фактор – правые и правоцентристы в правительстве и парламентском большинстве Молдовы выступают за сближение с Евросоюзом, за укрепление связей с США и евро-атлантическими структурами, некоторые даже – за присоединение Молдовы (вместе с Приднестровьем) к Румынии. Президент РМ декларирует необходимость нейтралитета Молдовы по примеру Туркменистана. А Приднестровская Молдавская Республика выступает за сближение с Россией и за интеграцию в евразийский проект в целом. Разумеется, приднестровский подход России выгоднее, но он вступает в неразрешимое противоречие планами Кишинева.

Тем временем ПМР твёрдо выступает за приоритет и экономических связей с Россией, тогда как под контролем официального Кишинёва Приднестровье не сможет предоставить России такие преференции. Более того, возможно, российскую собственность в Приднестровье при таком раскладе просто заберут.

И, наконец, ПМР остаётся реальным военно-политическим союзником России, который мешает Западу сомкнуть вокруг европейской части России кольцо недружественных Москве режимов. Другим союзником Москвы остаётся Белоруссия, но на постоянной основе российские войска размещаются именно в Приднестровье. В условиях обострения геополитического противостояния в мире роль ПМР на юго-западе бывшего Советского Союза для России, как минимум, не снижается.

Очевидно, что в такой ситуации при благоприятном для Приднестровья развитии событий первым государством, которое признает независимость республики, может Россия или какая-нибудь другая страна, но это даже не важно. Важна сама тенденция, которая открывает возможность признания независимости ПМР. Это, правда, не означает, что приднестровские политики и дипломаты могут расслабиться и ничего не делать.

Андрей Сафонов, депутат Верховного Совета ПМР