ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Оперативный блиц-визит замглавы Администрации Президента России Дмитрия Козака в Германию сигнализирует о продолжении совместной работы Москвы и Берлина по урегулированию территориальных конфликтов в Восточной Европе, считает политический обозреватель «Regional Trends Analytics» Сергей Чебан.

Как известно, 13 мая 2020 года по приглашению немецкой стороны с рабочим визитом в Берлин направился заместитель главы администрации президента России Дмитрий Козак. Некоторые журналисты уже успели окрестить этот вояж «полусекретным», ожидая от него самых непредсказуемых последствий. В качестве главной темы визита было заявлено обсуждение ситуации на востоке Украины.

Кроме этого, по некоторой информации, в ходе него также был установлен личный контакт с помощником Ангелы Меркель. По итогам встречи журналистам были озвучены дежурные тезисы о том, что общение прошло в конструктивном и деловом ключе. Кроме того, участники консультаций договорились о дальнейших совместных действиях для решения непростых задач на украинском направлении.

Отсутствие анонсов предстоящей поездки, а также организация встречи между уполномоченными представителями лично, невзирая на санкционные и карантинные ограничения, позволяет предположить, что необходимость такого двустороннего контакта возникла по ряду срочных и неотложных обстоятельств. По какой именно причине Берлин и Москва решили сверить часы по актуальным вопросам, возможно, станет уже ясно в самое ближайшее время.

Не секрет, что внутри Европейского союза уже несколько лет идут непростые внутренние дискуссии относительно дальнейшего формата взаимоотношений с Российской Федерацией. Европейский бизнес давно сигнализирует еврочиновникам о своих ожиданиях по смягчению политики в отношении России, рынок которой представляет особый интерес как для инвесторов, так и для производителей из ЕС.

По убеждению некоторых европейских экспертов, с каждым годом Брюсселю все сложнее удерживать «санкционное единство» своих членов в отношении Москвы, в связи с чем ЕС нуждается в определенном переосмыслении и переформулировании своей позиции в отношениях с восточным соседом.

Так, можно обратить внимание на обнародованный в конце апреля этого года доклад «Мир в Украине: европейская война», подготовленный Международной кризисной группой (International Crisis Group, ICG), который вызвал большой резонанс в общественно-политическом дискурсе Евросоюза, России и Украины. В своих рекомендациях специалисты центра предлагают Западу инициировать стратегический диалог с российской стороной относительно безопасности на европейском континенте, а также пересмотреть санкционную политику ЕС в сторону большей гибкости, которая могла бы стимулировать Кремль к практической коммуникации с прицелом на конкретные результаты.

Кроме того, в своем докладе эксперты подчеркивают, что российские власти воспринимают разрешение ситуации на востоке Украины, а равно и иные неурегулированные конфликты на постсоветском пространстве не в качестве основы кооперации в сфере европейской безопасности, а как один из элементов противостояния с Западом. Причем, по мнению Кремля, преследующий цель сдерживать, ослаблять и в итоге принудить Москву к невыгодным условиям дальнейшего сосуществования.

Как известно, последнее время Дмитрия Козака, вернувшегося на высокие орбиты Кремля, считают куратором приграничных с Евросоюзом постсоветских стран – Украины, Беларуси и Молдовы. Если украинское досье для Козака во многом новая тема, то с молдавским направлением, которое вряд ли можно рассматривать в отрыве от украинской повестки, российский чиновник знаком уже давно и весьма глубоко. Более того, происходящие сегодня в Молдове кризисные процессы актуализируют молдавский вопрос для Москвы и Берлина. Несмотря на объективные различия в подходах к конфликтному урегулированию, у этих двух столиц имеется достаточно опыта и мотивации для выстраивания устойчивой модели региональной безопасности, основанной на балансе и распределении сфер влияния. В сущности, принципы, положенные в основу Мезебергской инициативы 2010 года, сохраняются в российско-германской повестке.

В этом смысле есть достаточные основания считать, что в Берлине собеседники также обменялись мнениями и по вопросу приднестровского урегулирования, поскольку оба конфликта неразрывно связанны с широким контекстом взаимоотношений Запада и России.

Следует отметить, что для Москвы текущие отношения Кишинева и Тирасполя вряд ли развиваются по прогнозируемому сценарию, как и вся ситуация в Молдове, где лояльный большому восточному партнеру президент находится под нарастающим прессингом прозападной оппозиции. В этих условиях его переизбрание на второй срок является непростой задачей. А ведь именно с ним Москва связывала большие надежды по апробированию сбалансированного формата сотрудничества с Западом на примере этой маленькой страны, разделенной 30-летним конфликтом.

Одновременно с этим застопорилось и урегулирование на востоке Украины, где в начале этого года ожидались прорывные решения, в частности формирование переговорного механизма, впервые предполагавшего прямую коммуникацию между центром и мятежными регионами. Из-за пандемии данные планы были отложены, и не понятно, будут ли реализованы даже после окончания карантинных ограничений. Что, очевидно, также не вызывает оптимизма у их создателей.

При этом в Берлине и в Москве отчетливо осознают, что складывающаяся в мире неблагоприятная обстановка и зависимость многих развивающихся экономик от Германии и России – это одновременно и хороший шанс попытаться прочертить контуры возможных развязок по актуальным вопросам стратегического взаимодействия, реализация которых может поспособствовать преодолению социально-экономического кризиса в Европе. Остается только понять, достаточно ли ресурсов у российских и немецких политиков, чтобы добиться поставленных задач, к конкретизации которых, судя по всему, стороны уже приступили.