ПРИДНЕСТРОВЬЕ

После вчерашних событий лавировать между интересами геополитических акул станет еще труднее, если вообще возможно, считает кишиневский политический аналитик Владимир Ротарь.

Нашим бедовым властям снова откровенно повезло. Опубликованные вчера данные свежих соцопросов – с очередными провалами по рейтингу и кипой неудобных вопросов – оказались в тени на фоне тех исторических событий, что разворачивались к востоку от нашей границы. Итак, эскалация вокруг Украины, или, по крайней мере, первый ее акт, завершилась признанием самопровозглашенных республик Донбасса со стороны России. Что знаменует тектонические сдвиги в общемировом масштабе, но в первую очередь, конечно, в нашем региональном пространстве.

Думаю, судьбоносное обращение Владимира Путина к россиянам вчера приковало к экрану немало и наших граждан. Оно было действительно откровенным и предельно жестким: по сути, программным заявлением, подводящим черту под попытками России навести мосты, как с Западом, так и с Украиной, положившим начало новой геополитической реальности.

Вообще речь Путина была такова, что признание «ЛДНР» можно расценивать только как пролог к дальнейшей перекройке восточноевропейской зоны бывшего СССР.

В ней можно выделить несколько принципиальных моментов:
- современная Украина была создана большевиками – и территориально, и идейно. Многие ее территории – «исконно русские земли»;
- весь украинский проект, у которого не было устойчивых традиций государственности – историческая ошибка;
- Украина – несостоятельное государство, разворованное олигархическими группами и проевшее советское наследство;
- Украина строилась по принципу «анти-России», утратила государственный суверенитет, став марионеткой западных держав;
- Украина используется как плацдарм для наступления на Россию.

Таким образом, Путин де-факто не только объявил украинскую государственность в ее нынешних границах «вне закона», но и обозначил в качестве одной из экзистенциальных угроз для существования самой России. На этом фоне очень зловеще звучали некоторые фразы – про показ «настоящей декоммунизации» и обещания покарать всех виновных в трагических событиях в Одессе в мае 2014 года.

Дальнейшее развитие событий предсказать пока трудно, поскольку у всех сторон остается довольно широкое пространство для маневра. Многое будет зависеть от тяжести санкционного пакета Запада, а также реакции и действий Украины, когда на линии соприкосновения на Донбассе появятся российские войска. Противоречивые комментарии российских парламентариев и представителей Донбасса (к примеру, останется ли «ЛДНР» в своих фактических границах или попытается каким-то образом расшириться до юридических) также сохраняют широкое поле для трактовок и следующих шагов.

Одно можно сказать точно – после вчерашнего, особых надежд на скорую разрядку российско-западных отношений питать точно не стоит. Конфликт, который, как некоторые надеялись, удастся погасить за счет начавшихся в начале года переговоров, теперь продолжится с неминуемыми проявлениями в других зонах, а не только в Украине. Разве что переход к прямому вооруженному столкновению пока можно исключить – уровень конфронтации все же не еще настолько высок.

Для Молдовы ситуация также ухудшится. Лавировать между интересами геополитических акул станет еще труднее, если вообще возможно. Объем влияния и Запада, и России в Молдове достаточно высок, чтобы провоцировать новые витки противостояния на нашей территории. С другой стороны, практически исключены даже спорадические попытки двусторонней кооперации, как это было в 2019 году.

Думаю, многие у нас мысленно прикинули, что значительную часть сказанного вчера Путиным можно бы легко спроецировать и на нашу страну. У нас, конечно, исторические корни государственности однозначно крепче украинских, но во всем остальном судьбу наших соседей мы повторили. Также достаточно бездарно спустили потенциал, наработанный в советский период, дали разгуляться национализму, лишившись в результате части территории, позволили разворовать страну, доведя население до нищего и по большей части бесправного состояния.

Отсюда вопрос – а какова вообще вероятность, что такая же путинская речь может когда-либо прозвучать и в адрес Молдовы?

Нынешние события вновь показали, с каким опасным огнем играются наши власти, как прошлые, так и нынешние. Мы уже сами давно не боимся строить свою «мини-анти-Россию» – с дерусификацией населения, борьбой с «российской пропагандой», постоянными намеками или даже открытыми обвинениями России в агрессии в 1992 году, недружественными внешнеполитическими акциями (Крымская платформа, обличающие резолюции в ООН) и т.д. Есть у нас и свой «донбасс» (тоже, кстати, «подаренный» в советское время), с которым мы не можем договориться уже 30 лет.

И здесь интересный момент. Вчера российский президент заявил, что Россия сделала все для восстановления территориальной целостности Украины, однако Киев не захотел возвращать восточные территории и исполнять «Минские соглашения» (поддержанные, между прочим, и Западом). Что в результате привело к признанию «ЛДНР».

В нашем же случае тоже именно Россия в свое время едва не помогла воссоединить страну – но Владимир Воронин, как мы помним, в последний момент отказался подписывать «Меморандум Козака» и продлил конфликт на неопределенное время.

Сейчас мы видим достаточно настойчивые попытки Москвы окончательно решить приднестровский вопрос. Это видно хотя бы по тем сигналам, что шли с левого берега в конце прошлого года, когда приднестровский лидер предложил приступить к политическим переговорам (от чего Тирасполь обычно отнекивался всеми силами). Такая «инициативная уступка» не могла произойти иначе, как с подачи Москвы. Однако Санду, как и Зеленский, отказывается общаться с левобережьем, предпочитая сохранять конфликт в подмороженном состоянии, вокруг которого только имитируется «жизнь» в виде бесконечного «переговорного процесса». Теперь мы видим, что такая тактика таит в себе огромные риски.

Региональная ситуация прямо сейчас столь волатильна и непредсказуема, что строить какие-то прогнозы – дело совершенно неблагодарное. Наверняка можно лишь сказать одно – пространство вокруг нас меняется, и вероятно меняться придется и нам самим. Молдове, как минимум, предстоит отыскать новый баланс в отношениях с Западом и Востоком, а также задуматься о пересмотре своей стратегии по приднестровскому урегулированию.

Главное, что действовать необходимо с оглядкой не только на западные посольства, но и на свои интересы, и интересы России, с которыми, как бы нам не хотелось, считаться придется. После событий последних месяцев надеяться, что западная поддержка убережет нас от самых печальных сценариев – попросту наивно.

В то же время бесконечно злить «медведя» может быть смертельно опасно, ведь в критический момент остаться с ним, скорее всего, придется один на один.