ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Гражданская война на Украине набирает всё больший размах. Жертв, очевидно, уже несколько тысяч, материальные потери огромны. Но на переговоры с федералистами юго-востока официальный Киев не идёт, рассчитывая на военную победу и на то, что Россия в конфликт не вмешается.

Возможные резоны сторонников Киева

На что предположительно могут рассчитывать те, кто оказался у руля в Киеве как в результате силового свержения Виктора Януковича 22 февраля и пришёл после выборов 25 мая? Думается, резонов у них несколько.

Во-первых, взять под контроль всю украинско-российскую границу, чтобы не допустить притока к федералистам из России и других стран добровольцев и оружия.

Во-вторых, добиться с помощью США и ЕС «слива» ДНР и ЛНР частью кремлёвских чиновников.

В-третьих, парализовать реальное государственное строительство в ДНР и ЛНР с помощью восточных олигархов (прежде всего, Рината Ахметова).

В-четвёртых, окружить намертво Донецк и Луганск и заставить взятые в кольцо центры федерализма сдаться.

Как всегда, хочу подчеркнуть, что украинцы сами разберутся в своих делах, но, как свидетель и активный участник событий на Днестре в 1992 году, обращу внимание на некоторые моменты.

О некоторых странных моментах

Что же это за моменты?

Во-первых, складывается впечатление, что ДНР и ЛНР воюют каждая сама по себе. Пока киевские рати штурмуют Луганские просторы, Донецк не особенно активничает на фронтах. Или нет (по крайней мере, до выхода из Славянска Игоря Стрелкова) единого командования, или какой-то закулисный сценарий этого не предусматривает. Конечно, можно сделать какие-то скидки на «болезнь роста», но эта болезнь что-то затянулась. У нас в ПМР на четвёртом-пятом месяце войны централизма и порядка было больше.

Во-вторых, сражение за Славянск велось как бы изолированно, как будто создавался какой-то сюжет для масс-медиа. Нет-нет, сражавшиеся с обеих сторон делали своё дело истово. Но, при объективном неравенстве в силах, не было предпринято серьёзных попыток деблокировать Славянск со стороны донецких и луганских войск. Я помню, когда мы очутились в полном окружении в Бендерах 19 июня 1992 года, приднестровское командование делало всё, что могло, для нашего спасения (Бендеры – единственный приднестровский город, расположенный на Правобережье Днестра). В конце концов, танки прорвались в Бендеры, пройдя под огнём противника на мосту через Днестр. Между Славянском и прочими городами ДНР и ЛНР нет естественных водных преград. Но попыток деблокады Славянска всё равно не было.

В-третьих, в войсках противников федералистов такие же «болячки». Отдельно действует «Правый Сектор», чья численность так и не понятна. Свою игру играет Игорь Коломойский. В свои атаки ходил батальон «Айдар», который заплатил за это большими потерями. Армия и Национальная Гвардия явно не представляют собой единый механизм и т.д. В войсках Молдовы в 1992 году волонтёры тоже были полуавтономны, но и там порядка всё же было больше.

Всё это наталкивает на вывод: каждая из противостоящих сторон состоит из множества групп и группочек со своими интересами. Эти интересы порой сталкиваются и даже противоречат друг другу – что в Киеве, что на востоке Украины. А раз существует такая каша, то о каких согласованных переговорных позициях у той или другой стороны можно говорить?

О некоторых соблазнах

Как и Кишинёв в 1992 году, Киев пытается избежать прямого диалога с «сепаратистами». Ради этого Киев прибегает к хитрости, которая на деле бесполезна и означает потерю времени: говорит о переговорах с местными властями, сформированными ещё до начала конфликта. Так было и у нас. Кишинёв игнорировал «сепаратистские» структуры и призывал к разговору исполкомы Тирасполя, Бендер, Дубоссар… Проблема в том, что у тех не было ни власти, ни влияния. Поэтому, потеряв время и человеческие жизни, власти Молдовы всё же сели за стол переговоров с государственной властью ПМР.

Но, справедливости ради, надо сказать, что в Приднестровье такая власть была реально к войне создана, так как ПМР была провозглашена 2 сентября 1990 года, а война началась 2 марта 1992 года. У ДНР и ЛНР столько времени не было, но всё-таки чем объяснить то, что в обстановке войны в Донецке, например, действовала областная администрация, подчинявшаяся Киеву? Параллельные структуры власти – это всегда большой соблазн для противника, делающего ставку на ваше разложение и потому не желающего вести с вами серьёзные переговоры. Он просто ждёт, когда вы свалитесь ему в руки.

Но зато и экономический потенциал на востоке Украины больше приднестровского. И ещё у украинских федералистов есть общая граница с Россией, чего нет у Приднестровья. Поэтому логично противоборствующим сторонам всё же начинать диалог. Дальнейшее затягивание этого не даст им ничего.

Что такое осень? Это кризис…

Можно предположить, что официальный Киев рассчитывает на полный карт-бланш от США: мол, стреляйте, сколько влезет, мы прикроем по-любому! А ещё на превосходство в людях и технике. Но, повторимся, ДНР и ЛНР могут получать помощь добровольцами и оружием от России, а это тоже немало значит. Подход не новый: в 1992 году власти Кишинёва рассчитывали, что помощь Румынии даст ему возможность разгромить формирующиеся и временно плохо вооружённые приднестровские части при условии, что Россия приднестровцам оружия со своих складов не даст.

Оснащение приднестровских войск оружием бывшей Советской Армии поставило крест на планах кишинёвских и бухарестских политиков образца 1992 года. Переговоры после серии сражений (у Бендер и под Дубоссарами) стали неизбежны. Но ведь и сегодня ополчения ДНР и ЛНР воюют уже не с голыми руками. Поэтому вряд ли стоит терять время на продолжение войны.

Не надо забывать, что, даже дав карт-бланш на всеукраинскую мясорубку, западные «ястребы» останутся глухи и равнодушны к тому, что осенью социально-экономический кризис своим топором безжалостно рубанёт по всем – и по сторонникам киевской власти, и по федералистам. А как же было на Днестре в 1992 году, спросит читатель. Но у нас в 1992 году ещё работала по инерции оставшаяся от распавшегося всего полгода назад СССР экономика. Ещё не остановились тогда заводы и фабрики, ещё трудились аграрии… А сейчас с этим делом и у нас, и на Украине всё обстоит так, что хуже не придумаешь. Это – фактическое банкротство. Денег в тот же ЖКХ Украины влить в стране неоткуда. (Чтобы тем, кому легче, если у соседа корова сдохла, в ПМР с «социалкой» творится то же самое, хотя и по другим причинам).

Во имя будущего страны

Заявления о том, что переговоры возможны только после того, как противник «окончательно сложит оружие», а потом «те, кто не совершил преступлений», обретут безопасность – это как раз способ уйти от переговоров. В самом деле, кто же согласится капитулировать и ждать суда? Это и нелогично: если ты сдался и ждёшь решения своей судьбы, то кто же с тобой после этого будет вести диалог о чём бы то ни было?

Но при таком масштабе страны, как масштабы Украины; при таком количестве населения, оружия и экономическом потенциале – война может привести к социально-экономическому краху и резне на много лет вперёд. Понятно, западных «кураторов» это не интересует, потому что в их задачу входит, прежде всего, разрыв связей России и Украины по линии ВПК. Выжженная земля на востоке Украины, если не удастся взять восток страны под свой контроль, западников для решения указанной задачи устроит. Но устроит ли любой режим в Киеве, если только он не полностью находится под внешним управлением, такой исход дела?

Прекращать войну надо, чтобы спасти будущее страны и её людей. И делать это надо, не дожидаясь неизбежного осеннего кризиса. Да, с Запада могут втихаря прийти деньги для выплаты украинским силовикам, чтобы те не прекращали войну. Но Запад ни копейки не вложит в сохранение старых рабочих мест и в создание новых! Запад не будет ни восстанавливать восток Украины, ни ремонтировать Киев после «Евромайдана», ни модернизировать Западную Украину.

Желаем Украине добра и мира!

Но что же обсуждать на возможных переговорах? А то же, что начали обсуждать Молдова и Приднестровье после прекращения нашей войны 1992 года.

Во-первых, механизм развода войск.

Во-вторых, создание зоны безопасности и создание гарантий против нового конфликта.

В-третьих, обмен пленными, чья ежедневная трагедия пока продолжается.

В-четвёртых, будущее устройство страны. включая вариант федерализации.

В-пятых, будущий статус страны, включая внеблоковый и нейтральный. Конечно, могут быть предложены членство в ЕС и Евразийском Союзе, в НАТО или ОДКБ, в зоне торговли с ЕС или в Таможенном Союзе…

Точек зрения много, надо лишь научиться слушать друг друга. Мы на Днестре, пройдя через войну, с трудом, но научились это делать. Хотелось бы, чтобы наш опыт достижения мира был полезен для Украины, если она сочтёт возможным наш опыт использовать.

Андрей Сафонов, приднестровский политолог