ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Для большинства жителей Приднестровья важно, чтобы у власти в Молдове были как можно более адекватные люди, которые не называют молдавский народ «сталинским изобретением», не причисляют его к проигравшим во Второй мировой войне.

В ходе ожесточённых предвыборных дебатов совершенно выпадает из внимания приднестровская тематика. В частности, тема участия жителей Приднестровья в молдавских выборах. Это тем более удивительно, что в Молдове, пожалуй, нет политика, который отрицал бы принадлежность Приднестровья к единой Молдове. На территории Приднестровья, по разным данным, проживают от 100 до 300 тысяч граждан Республики Молдова, имеющих возможность принять участие в парламентских выборах. Следовательно, электоральный вес Приднестровского региона – от 4 до 12% голосов в общемолдавском раскладе, которые, если учитывать нестабильность политического пасьянса, способны серьёзно повлиять на конечный исход выборов.

Сегодня в приднестровском обществе существуют несколько вариантов отношения к выстраиванию будущего.

Первый вариант, наиболее популярный в Приднестровье, но абсолютно нереальный – вхождение ПМР в состав Российской Федерации. Этот сценарий нереален, в первую очередь, потому, что сама Россия, за исключением нескольких маргинальных политиков, последовательно выступает за территориальную целостность Республики Молдова.

Второй вариант, несколько менее популярный – строительство абсолютно независимого государства, своеобразной «приднестровской Швейцарии». После ухода бывшего министра иностранных дел ПМР Валерия Лицкая с политической арены у этой идеи в Приднестровье осталось достаточно мало сторонников, за исключением, разве что, маргиналов вроде Романа Коноплева. Большинство прекрасно понимает, что выжить в таком регионе как независимое государство, тем более проводящее многовекторную внешнюю политику, Приднестровье не сможет.

Третий вариант – это вхождение Приднестровья в состав Украины либо объединение, в той или иной форме, с соседними украинскими областями. До недавнего времени, особенно в период правления на Украине Леонида Кучмы, у этой идеи в Тирасполе было достаточно много сторонников. Сегодня, после 5-летия оранжевой власти, такие идеи высказывают, в основном, деятели украинской общины Приднестровья, в частности депутат Верховного Совета ПМР Владимир Боднар. Сюда же можно причислить и тех, кто высказывается за строительство общего пространства «Новороссия» вместе с прилегающими, в основном русскоязычными, регионами юго-востока Украины.

Следует сказать, что после победы на Украине Виктора Януковича число сторонников данного решения вопроса заметно увеличилось. Однако точка зрения нового украинского президента на урегулирование приднестровского конфликта ничем не отличается от его российского коллеги, что они и отразили в совместном майском заявлении по Приднестровью: территориальная целостность Республики Молдова при гарантированном статусе Приднестровского региона.

Четвертая позиция – сохранить статус-кво на наиболее длительный период. А там «или падишах умрет, или осел умрет, или сам Ходжа умрет». Ничего не трогать и ничего не менять. Такой позиции придерживается, в частности, директор Института истории, государства и права Приднестровского университета Илья Галинский.

И наконец, последняя позиция – объединение Приднестровья в той или иной форме с Молдовой (в частности, возврат к «плану Козака») находит своих приверженцев в основном среди радикальных оппозиционеров – таких как лидер Партии коммунистов Приднестровья Олег Хоржан, лидер Социал-демократической партии Александр Радченко и политолог Андрей Сафонов.

Различаются и подходы к участию в выборах в молдавский парламент. Наиболее популярная позиция – «это не наши выборы, нам там делать нечего». Вторая, менее популярная полиция – отдать свои голоса ПКРМ и другим левым партиям, поскольку Молдова в составе Румынии представляет для Приднестровья ещё большую угрозу, чем Молдова без Румынии. И наконец, третья точка зрения исходит из стратегии Троцкого «чем хуже, тем лучше» - поддержать наиболее прорумынские силы в Молдове, с тем, чтобы Приднестровье как можно скорее получило признание. Идеологами последней концепции выступают такие заметные фигуры в России, как Модест Колеров и Станислав Белковский, а в Приднестровье популяризаторами такого подхода выступают Дмитрий Соин и Роман Коноплев, а также заезжий кишинёвский журналист Владимир Цеслюк.

Сегодня кумиром данной публики стал премьер-министр Владимир Филат, особенно после серии «футбольной дипломатии», результатом которой якобы стало возобновление движения поезда Кишинёв – Одесса. На самом деле частичное разблокирование железнодорожной проблемы стало результатом более чем годового функционирования совместной рабочей группы под эгидой Евросоюза, и встреча Филата со Смирновым обладает лишь косвенным эффектом в решении проблемы железной дороги.

Владимир Филат, несмотря на всю демонстрируемую им умеренность и прагматизм, является одним из наиболее прорумынских политиков в современной Молдове. Будучи выпускником Ясского университета, Филат долгое время жил и работал в Румынии. С этой же страной связан его бизнес. Филат и не скрывает своей прорумынской ориентации: срезу же после его избрания премьер-министром, в ходе выступления перед депутатами Европарламента он заявил, что государственным языком в Молдавии будет объявлен не молдавский, «прописанный в конституции из конъюнктурных соображений», а румынский язык. Сославшись на мнение «большинства учёных», считающих молдавский язык диалектом румынского, Филат пояснил: «Мы хотим называть вещи своими именами. Как американцы говорят на английском, так и молдаване – на румынском». Сразу же после этого во всех официальных документах, правительственных ресурсах и в телеэфире государственного канала «Молдова-1» государственный язык страны стал упорно именоваться «румынским», как это было до 1994 года. А 31 августа, во время праздника «Лимба Ноастрэ», премьер-министр заявил, что изменение наименования государственного языка в конституции является «технической проблемой», которая «вскоре будет решена».

Новый молдавский премьер-министр также заявил о намерении правительства отказаться от школьного курса интегрированной истории, который был введён в качестве компромисса между «молдовенистами» и «румынистами», и возврата в школьную программу курса «История румын». «Мы вернем в нормальное русло и этот аспект воспитания наших детей. Будем изучать нашу историю – историю румын», – заявил Филат в эфире одного из частных телеканалов.

В ходе своего визита в Бухарест, отвечая на вопрос, как он себя чувствует, Филат ответил: «Как дома». По мнению некоторых журналистов, сыновние чувства премьер-министра к соседнему государству дорого обошлись Молдове и её народу: летом 2010 года, дабы спасти румынский город Галац, правительство осуществило серию взрывов дамб на реке Прут, в результате чего несколько районов страны оказались под водой. Ущерб от этого наводнения, только по официальной оценке, составил 65 миллионов долларов. Два человека погибли, тысячи остались без крова. И наконец, верхней точкой демонстрации лояльности к своему «второму дому» стало покорное прибытие Филата прямо из отпуска «на ковёр» к румынскому президенту Бэсеску.

Приднестровские радикалы во главе со Смирновым, похоже, всерьёз рассчитывают на то, что Филат ради осуществления своего румынского и евроатлантического сценария откажется от приднестровской «гири на ногах». При этом двойственной выглядит позиция министра госбезопасности ПМР Владимира Антюфеева. Будучи человеком весьма неглупым и не лишённым стратегического мышления, Антюфеев прекрасно понимает, какую угрозу для Приднестровья несёт румынский сценарий. Ведь на границе с Приднестровьем в этом случае окажется не худосочная молдавская армия, а войска НАТО! И не случайно Антюфеев оказывает поддержку приднестровским молдовенистам, готовящим в Тирасполе к изданию книгу «Натиск на восток: агрессивный румынизм против Приднестровья, Молдовы и Украины». В то же время тот же самый Владимир Юрьевич, демонстрируя двуличие Януса, в ходе встречи с Филатом на стадионе «Шериф» спрашивает прорумынского премьер-министра Молдовы: «Чем вам помочь?», явно намекая на возможные совместные действия против ПКРМ.

Изоляционистов можно понять. В Приднестровье выросло целое поколение людей, для которых Молдова – совершенно чужое государство, с которым их мало что связывает. Уже 20 лет дети в школах по оба берега Днестра учатся по разным, взаимоисключающим программам. Для одних приднестровские ополченцы и казаки – герои, для других – сепаратисты, русские шовинисты, пособники оккупантов и кровавые преступники. Для одних герои – молдавские волонтёры и комбатанты, для других они – румынские шовинисты, фашисты и такие же кровавые преступники. Так написано в школьных учебниках.

Приднестровцы никому не верят. Изначально приднестровские советы трудовых коллективов требовали только национально-культурной автономии, и лишь затем, после того как у стен молдавского парламента пьяная толпа избила нескольких приднестровских депутатов, приднестровцы провозгласили сначала автономную республику, а затем, после начала боевых действий и выхода Молдовы из СССР, Приднестровье провозгласило независимость.

Длительное время приднестровцы были готовы обсуждать тему общего государства с Молдовой. Однако срыв подписания Меморандума Козака и последующая отмена всех ранее подписанных договоров вынудили Тирасполь обратиться к идее полной независимости от Кишинёва: «мы – здесь, вы – там, разойдемся по-хорошему».

Референдум 17 сентября 2006 года, на котором, хотим мы того или нет, 97% высказались за полную независимость ПМР от Молдовы, стал криком отчаяния приднестровского общества, разочаровавшегося в попытках найти общий язык с политическим классом Молдовы. И наконец, грубое заявление министра реинтеграции в нынешнем правительстве, члена АМН Виктора Осипова, о том, что московские договорённости от 18 марта 2009 года «не рассматриваются правительством Молдовы в качестве официального документа», окончательно убедили приднестровцев: в Кишинёве договариваться не с кем, да и незачем.

Существуют, однако, иные реалии, более высокого порядка. И с этими реалиями придётся смириться уже самим приднестровцам. Во всём мире существует устойчивый консенсус относительно территориальной целостности субъекта международного права под названием «Республика Молдова». Весь мир, включая Россию и Украину, признаёт Приднестровье неотъемлемой частью единой Молдавии. И вне зависимости от того, кто будет находиться в Молдове у власти, эта позиция не изменится. Вопрос лишь в том, каким будет государственное устройство единой Молдавии, каким будет статус Приднестровья в её составе, какими полномочиями регион будет обладать, и насколько влияющим будет его голос в вопросах внешней и внутренней политики единого государства.

Реализации «Плана Белковского», на который так надеются тираспольские симпатизанты Филата и Гимпу, не будет. Румынизация Молдовы не означает автоматического признания независимости ПМР. Сразу же после воссоединения с Румынией в Приднестровье резко обострятся межнациональные отношения. Сегодня в Приднестровье проживают 32% этнических молдаван, дети которых предпочитают получать высшее образование в университетах Кишинёва, а затем возвращаются в родные города и села, основательно пропитанные прорумынской пропагандой. Завтра эти молодые люди забросают Европейский суд исками к России с требованием сначала открытия румынских школ в Приднестровье, а затем и реализации их права жить в составе единой Румынии. Да и станет ли Россия столь яростно, как прежде, впрягаться за тех, кто открыто плюёт ей в лицо, поддерживая антироссийские силы на правом берегу Днестра?

Не будут сидеть сложа руки и украинцы. Румынизация приднестровских молдаван, вполне возможно, подтолкнёт и украинцев Приднестровья к ещё большей радикализации. В своё время одним из наиболее популярных лиц среди украинского истеблишмента Приднестровья был ярый украинский националист Дмитрий Корчинский, хваставшийся тем, что собственноручно отрезал в Чечне головы российским пленным солдатам. Тот же самый Корчинский, в содружестве с американцем Джеффри Саксом, выдвинул план о размене бывшей Молдавской ССР между Румынией и Украиной. Таким образом, Приднестровье может стать местом столкновения трёх проектов – российского, украинского и румынского, и за право стоять рядом с памятником Суворова в центре Тирасполя, будут бороться Иван Мазепа и Ион Антонеску.

Россия, теоретически, может признать Приднестровье в случае объединения Молдовы и Румынии. Но, учитывая сложную этнополитическую ситуацию в Приднестровском регионе, в частности, румынский и украинский факторы, у Москвы окажется гораздо меньше аргументов в диалоге с Западом, нежели в случае с Абхазией и Южной Осетией. Более того – нельзя исключать, что, столкнувшись с интенсивным международным давлением вкупе с многочисленными исками в Страсбургский суд со стороны самих приднестровцев, Россия либо самоустранится, либо примется оказывать давление на Тирасполь, как было в случае с «делом Илашку».

Помятуя о процессе вокруг острова Змеиный, смею предположить, что у украинского проекта в Приднестровье будет куда меньше шансов на поддержку со стороны «цивилизованного мира», чем у румынского. Приднестровье будет обречено искать своё место в едином государстве с Молдовой. И весь вопрос лишь в том, каким будет это общее государство – «Великой Румынией» или полиэтнической Молдавией.

Владимир Филат, безусловно, искусный политик. Только его жесты и улыбки, адресованные приднестровским лидерам, больно напоминают «предвыборную кампанию» кошки из сказки Самуила Маршака про глупого маленького мышонка. Сразу после выборов этот «наиболее прагматичный и конструктивный политик», как его аттестует Дмитрий Соин в интервью агентству Dniester.ru, выпустит из мягких лапок свои коготки и со всем коварством вцепится в перья «маленькой, но гордой птички». Ведь в программе ЛДПМ, по-прежнему размещённой на сайте партии, ясно говорится о «преступной группе во главе Приднестровского региона, которая была приведена к власти силой Российской Федерации, и существует благодаря политической, экономической и военной поддержке Москвы».

Приднестровцы гордятся тем, что в Приднестровье молдаване по-прежнему называют себя молдаванами, что свой родной язык по-прежнему называют молдавским, и что он функционирует на традиционной кириллице, что Приднестровский университет – единственное учебное заведение в мире, где существует кафедра молдавского языка и литературы. Но молдовенистский проект в Приднестровье имеет мало шансов на осуществление без поддержки молдовенистов из других регионов, и в первую очередь из Молдовы, где живёт больше всего людей, называющих себя молдаванами (2,74 миллиона по переписи 2004 года). И румынизация Молдовы, в частности заигрывание приднестровских лидеров с румынистами из Кишинева, очень больно ударит и по молдавскому проекту в Приднестровье, да и по всему Приднестровью. Из всех парламентских партий в современной Молдове последовательно молдовенистской является только ПКРМ.

Приднестровцы любят повторять, что российская армия находится в Приднестровье уже более 200 лет, «и никуда отсюда не уйдёт», что российский миротворческий контингент – гарант мира и спокойствия на Днестре. И это действительно так. Вот только в предвыборной программе ЛДПМ чётко значится пункт о немедленном выводе всех российских войск из Приднестровского региона Республики Молдова. А вот лидер ПКРМ Владимир Воронин, будучи президентом, 18 марта 2009 года подписал с президентами России и Приднестровья протокол о том, что российские миротворцы останутся на Днестре вплоть до окончательного урегулирования конфликта, которое может продолжаться хоть 10, хоть 20 лет. Или уважаемый господин Смирнов об этом забыл?

В Приднестровье любят говорить о многонациональном обществе, о трёх государственных языках, о равенстве народов республики. Но ведь именно ЛДПМ перед выборами 2009 года в лице тогдашнего кандидата в члены парламента, а ныне министра иностранных дел Молдовы Юрия Лянкэ выдвинула «стратегию интеграции национальных меньшинств в общество», согласно которой представители «нетитульных этносов» смогут пользоваться всеми гражданскими правами «только после того как овладеют румынским языком как родным». Можно сколь угодно долго ругать коммунистов за то, что не сделали русский язык вторым государственным, но ведь именно ПКРМ, преодолев ожесточенное сопротивление унионистов, провела в 2003 году через парламент Концепцию национальной политики Республики Молдова, в которой говорится и о полиэтническом обществе Молдовы, и о билингвизме, и о недопустимости сужения сферы русского языка в стране.

В Приднестровье много говорится о том, что республика чтит свою историю, особенно героические годы Великой Отечественной войны. В преддверии «Дня республики» по всему Приднестровью были развешены стенды: «1945 – 1990. Мы победили вместе». Но ведь именно председатель парламентской фракции ЛДПМ Михай Годя сравнил преступления Антонеску с деятельностью президента США Франклина Рузвельта. По словам главы фракции ЛДПМ, «румынский маршал был военным, соблюдавшим честь своего мундира, и эту честь он не уронил до того момента, как получил пулю в лоб». Фракция ЛДПМ в совете посёлка Кодру в полном составе проголосовала за увековечивание этого пособника Гитлера в названии одного из кварталов. С другой стороны, именно ПКРМ в период празднования 65-летия Великой Победы возглавила акции протеста против реабилитации нацизма, кульминацией чего стал массовый марш, организованный коммунистами 9 мая 2010 года.

У Приднестровья выбор не богат. Всё равно придётся договариваться с кем-либо из Кишинёва о строительстве общего государства – об этом уже заявили в своей декларации даже такие друзья Приднестровья, как Дмитрий Медведев и Виктор Янукович. Вопрос лишь в том, каким будет это государство – румынским или полиэтничным. Второй вариант на сегодняшний день предлагает только одна партия в Молдове – ПКРМ (мелкие карлики в расчет не берутся).

Да, коммунисты – крайне неудобная партия для приднестровских лидеров и идеологов. Ведь как хорошо приднестровцам было строить свою идеологию на том, что «Приднестровье – единственный регион, где молдаване сохранились как нация», пока на правом берегу Днестра не возникло столь же мощной и влиятельной мощной молдовенистской силы. И лидер ПКРМ крайне неудобен – он ведь не из-под Челябинска приехал в 46-летнем возрасте, а родился и вырос под Дубоссарами, и 4 года руководил Бендерами. Он в Приднестровье с юных лет знает каждый пригорок. И ему обидно, когда в регионе заправляют делами посторонние люди, для которых Приднестровье – не более чем временное место жительства и делания бизнеса.

А для большинства жителей Приднестровья важно, чтобы у власти в Молдове были как можно более адекватные люди, которые не называют молдавский народ «сталинским изобретением», не причисляют его к проигравшим во Второй мировой войне. Приднестровцы гордятся тем, что вошли в состав России в конце XVIII века, и что в 1792 году был основан Тирасполь. Но ведь Бессарабия, вместе с Бендерами (!), вошла в состав России всего на 20 лет позже! Бессарабия и Приднестровье 156 лет – с 1812 по 1918 и с 1940 по 1990 годы – жили в едином государстве. И эти годы не вытравить из памяти поколений.