ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Дочери Юрия Михайловича в шоке, и их можно понять. Еще вчера они были дочерьми самого Лужкова, учились в МГУ и в будущее могли смотреть с уверенностью, присущей сильным и богатым. А сегодня они дети мэра, уволенного по недоверию, и родители срочно вывозят их из России. Из Москвы в Лондон. О чем сам бывший градоначальник сообщает в интервью британской Telegraph, объясняя это тем, что дома "есть основания, очень серьезные основания опасаться за их безопасность".

Он говорит о ненависти, исходящей от врагов, которую, по-видимому, чувствует кожей. О том, что самое "слабое звено в семье - это дети". О страхе "оставлять их здесь, в России". И о том, что они уже находятся в столице Англии, где живут в съемном доме.

Это можно понять еще и как сведение счетов с Кремлем: вот, мол, какие звери принимали решение о его отставке. При том, что Дмитрий Анатольевич совсем не похож на человека, который будет мстить Лужкову таким образом. Однако за спиной гаранта, как можно догадаться, скрываются совершенно иные люди, другого психологического типа, у которых свои представления о должном и недолжном. А соблазн "раскулачить" ослабевшего экс-градоначальника, вероятно, настолько велик, что допускает и неразборчивость в средствах.

Да и вообще Лужкову виднее. Нравы, царящие в элитах, известны ему в той избыточной мере, чтобы уже сегодня позаботиться о местопребывании дочерей. Он как никто знает эту Систему, и теперь, когда из-под него вытащили кресло и предали самые близкие соратники, просчитывает возможные новые удары. В октябре какой-то судья в Одинцове репрессировал его сына от первого брака, оштрафовав на 1000 рублей - как бы за превышение скорости. То есть скорость почти наверняка была превышена, но какой мент раньше посмел бы остановить машину Лужкова-младшего, а судья - его оштрафовать? Сегодня все можно.

И все-таки, судя по тексту интервью, он не только встревожен и раздражен. Он потрясен. Это новое состояние для Юрия Михайловича: чувство беззащитности.

После фарса, вопреки классической формуле, наступает трагедия.

Собственно говоря, мы уже нагляделись на эти фарсы и эти трагедии. Схема-то известная. Страна вдруг становится чужой, и земля начинает гореть под ногами. Достаточно вспомнить судьбы самых известных олигархов-изгнанников или бизнесменов помельче, укрывшихся или не успевших укрыться за границей. (Или не пожелавших; впрочем, случай Ходорковского-Лебедева у нас уникален, и тем сильней поражает их мужество и стойкость.) Однако даже на их фоне судьба Лужкова представляется особенно драматичной.

Крепкий хозяйственник, а не олигарх. Политик первого ряда, а не делатель королей. Строитель вертикали, первым делом отстроивший ее в своем любимом городе, так что все прочие путины рядом с ним казались жалкими имитаторами, если не бездарными пародистами. Бесстрашный оппонент Ельцина и нацлидера, пересидевший их всех в своем Московском царстве...

С такой олимпийской высоты падать не только больно и страшно. Рушится целый мир, с налаженными связями, прочностью не уступавшими канату, и охраной по периметру. Рушится жизнь, в которой почти ничего не остается кроме семьи и тревог за нее. Лужков на пенсии - это же немыслимо. Однако немыслимое случилось, он проиграл и превратился в обычного москвича, только очень богатого, и эти сокровища, вроде фирмы "Интеко", надо либо как можно скорей продавать, пока не отняли, либо прятать. Как дочерей.

В сентябре Лужков легко добивался опровержения в той же британской прессе, клеветнически намекавшей, будто он с семьей скоро переберется в Лондон. Сегодня говорит то же самое: что не уедет, хотя британские визы уже запросил. Однако детей, пребывающих в шоке, надо поддержать, и самое лучшее, что может сделать для себя и для них Юрий Михайлович, - это отправиться вслед за Ольгой и Еленой, как ни тяжело смириться с участью изгнанника. Все ведь едут ради детей.

Илья Мильштейн