ПРИДНЕСТРОВЬЕ

То что Приднестровье является "российским форпостом" - это всего лишь пропагандистская сказка, которую смирновским СМИ пока еще удается с переменным успехом скармливать как внутренним, так и внешним пользователям. В реальности, местечковый бонапартизм Воронина с некоторых пор был взят на вооружение Смирновым и его командой, и на данный момент власти обоих берегов Днестра практикуют одни и те же методы, именуемые в Тирасполе "многовекторностью".

Пророссийского Приднестровья давно не существует. Во всяком случае, это касается администрации непризнанной ПМР. Поддерживаемый смирновской пропагандой тезис о том, что частые реверансы Тирасполя в сторону "оранжевого" Киева - "мелкий шантаж", предпринимаемый исключительно для того, чтобы не дать Москве забыть о существовании "форпоста", о его тяжелом положении в окружении врагов, и что, де, это не повод сомневаться в лояльности Тирасполя и его пророссийскости, в настоящее время не выдерживает критики. Он опровергается реальным положением дел. Так же как и "перспектива ухода ПМР в Евросоюз", преподносившаяся в прошлом году как "пугало" для Кремля, находит практическое подтверждение в постоянной и целенаправленной работе европейских организаций в ПМР.

"Многовекторность" - не миф, а повседневная практика приднестровской администрации. Стремление доить всех - в равной степени присуще и Кишиневу, и Тирасполю. Поэтому, когда Ястребчак просит в Москве очередной финансовой помощи, а в ответ на напоминание о памятнике Мазепе в Бендерах заявляет, что "не может игнорировать украинский фактор и надеется на понимание России", - это не проявление глупости и невежества, а цинизм и наглость заигравшегося шантажиста, который ни разу не был наказан и ни разу не получал отказ от своего благотворителя.

Замена во главе МИД якобы в угоду Кремлю ставшего слишком одиозным и просто недееспособным проукраинского Валерия Лицкая на молодого и перспективного Владимира Ястребчака - ставленника Службы безопасности Украины и вице-президента ПМР Александра Королева - привела лишь к тому, что проукраинский вектор исполнительной власти ПМР стал более акцентированным и последовательным. Именно при Ястребчаке произошла заметная активизация Киева в процессе приднестровского урегулирования. Рост влияния Украины выразился не только в участившихся контактах между украинскими и приднестровскими властями, укреплении позиций украинского капитала в ПМР, расширении культурной экспансии Киева и усилении роли украинской общины в Приднестровье, но и в одной из самых громких и скандальных антироссийских акций, предпринятых властями ПМР.

Закладку в Бендерской крепости плиты в основание памятника Мазепе назвали "плевком в лицо России" по обе стороны Днестра. Указ о закладке памятника подписал лично президент ПМР Игорь Смирнов, а его изготовление заказал вице-президент Королев. Стоит отметить, что российский МИД так и не отреагировал на этот "плевок", как не реагировал и не реагирует и на многие другие "плевки" в сторону России, исходящие от восточноевропейских шавок Вашингтона - бывших меньших "братьев" по СССР и ОВД. Хранили молчание и представители других ветвей российской власти.

Причины "многовекторного" поведения Приднестровья и Молдавии по отношению к России, в первую очередь, нужно искать в ней самой. "Плохой" прагматизм Тирасполя и Кишинева лишь восполняет отсутствие какого-либо прагматизма со стороны Москвы. Позиция России, как ее настойчиво преподносят СМИ региона, заключается, де, в том, что Кремль хочет получить и Приднестровье, и Молдавию. Однако же это желание не подтверждается ни последовательной и внятной политикой, ни целенаправленной работой на месте.

Один из ярких примеров российской политики на этом направлении - визит в мае 2008 года мидовского посланца, председателя думского комитета по делам СНГ Алексея Островского, имевший целью донести позицию России по приднестровскому урегулированию после свершившегося признания Косово. Показав абсолютное незнание ситуации в регионе, российский парламентарий позволил кишиневским властям навязать ему свое видение приднестровского вопроса и представить его как истинное положение дел. Эту кишиневскую позицию Островский привез потом в Тирасполь, сделав там ряд скандальных заявлений, которые до сих пор с издевкой цитируют приднестровские СМИ, а руководство ПМР использует как дополнительный повод и оправдание для своей "многовекторности".

Россия, пока еще медленно, но верно движется к тому, чтобы потерять регион полностью. За долгие годы, несмотря на неоднократно предпринимаемые попытки, Москва так и не смогла вырастить по-настоящему пророссийских политиков в Бессарабии, а теперь теряет свои позиции одну за другой даже в традиционно считающемся пророссийским Приднестровье. Щедрое и бездумное разбрасывание подачек породило лишь бездонную дыру, в которую проваливаются все стратегические интересы России в регионе. В свою очередь, европейские и американские конкуренты России требуют отчета за каждую вложенную копейку. В отличие от Москвы, Вашингтон и Брюссель не только знают, чего они хотят, но и последовательно добиваются поставленных перед собой задач, проявляя при этом необходимые гибкость и прагматизм.

Поняв на определенном этапе, что силой загнать Приднестровье в Молдавию не получится, евроатлантические стратеги решили прибрать регион по частям. Не меняя ни одного слова в старой риторике о "территориальной целостности и суверенитете" Молдавии, Вашингтон и Брюссель начали активную работу в ПМР. И если еще в июле 2007 года визит американского посла Майкла Кирби в Тирасполь воспринимался как нонсенс, то теперь встречи западных дипломатов с приднестровскими лидерами - рядовое явление. Параллельно с дипломатической работой в непризнанной республике осуществляется деятельность американских и европейских фондов, занимающихся, в частности, распространением на Приднестровье предназначенных ранее только для Молдавии программ, а по сути, "покупкой" левобережья Днестра. Очевидный провал внешней политики России на приднестровско-молдавском направлении ставит целый ряд вопросов, суть которых можно свести к одному: что делать дальше?

Ион Гуцу