ПРИДНЕСТРОВЬЕ

В политическом плане Кишинёв и Тирасполь поднимают ставки, не демонстрируя признаков сближения. Однако на фоне этого два берега вынуждены искать временные решения по важным экономическим вопросам, которые из-за низкого уровня доверия друг к другу подвешиваются за крайние сроки с возможностью продления. Эта модель отношений пока работает, но её надёжность не является высокой, считает молдавский журналист и политический аналитик «Regional Trends Analytics» Сергей Чебан.

Молдо-приднестровское урегулирование сейчас не назвать особо «горячей» темой, хотя к ней время от времени обращаются многие местные политики и эксперты. Всем понятно, что многолетний конфликт не только имеет непосредственное значение для отношений Молдовы с Украиной, особенно в условиях продолжающихся боевых действий, но и неразрывно связан с дальнейшим процессом евроинтеграции.

Как видно, в официальных форматах представители двух берегов сейчас практически не общаются, и в целом создаётся впечатление, что переговорный процесс поставлен на паузу. Одновременно продолжается публичный обмен недружественными репликами. К примеру, на прошлой неделе Президент ПМР резко обвинил Запад в желании втянуть Молдову в войну с Приднестровьем. Бюро реинтеграции, в свою очередь, назвало эти заявления необоснованными и лишенными доказательств, подчеркнув, что молдавские власти всегда настаивали на мирном урегулировании приднестровской проблемы.

Однако, как показала практика последних месяцев, отсутствие активности в переговорном процессе отнюдь не означает, что стороны вообще не контактируют между собой. Скорее, всё обстоит как раз наоборот. Факты (энергоконтракт снова продлён и теперь уже на два месяца, рыбницкий металлургический завод получил экологическую авторизацию на такой же срок, запущен специальный механизм конвертации выручки от продажи электроэнергии из Приднестровья) говорят о том, что Кишинёв и Тирасполь не только взаимодействуют между собой, но и склонны находить компромиссы даже по самым сложным вопросам.

Конечно же, эти латентные «сделки», о которых общественность узнаёт лишь на финальном этапе их оформления, вызывают острое недовольство у некоторых политиков и различных лидеров общественного мнения. В результате на голову кишиневских властей сыпется шквал обвинений в скрытых договорённостях с левобережьем. Насколько оправдана такая жёсткая критика, сказать сложно. С одной стороны, нынешние региональные условия открывают массу возможностей, чтобы усиленно сближать оба берега. С другой – сложная система взаимозависимостей и достаточно непредсказуемая с точки зрения безопасности ситуация, по всей видимости, вынуждает Кишинёв и Тирасполь найти баланс интересов, чтобы не сгенерировать лишнее напряжение и не стать мишенью для одной из воюющих стран.

Тем более что прошедший визит в Киев отчётливо показал, что риск вовлечения Молдовы и Приднестровья в вооружённый конфликт есть, и он очень серьёзный. Поэтому и не обошлось без превентивных предупреждений от Владимира Зеленского, адресованных приднестровской администрации, оставленное, к слову, Майей Санду, без какой-либо реакции. Правда, не стоит исключать того, что молдавские власти пошли другим путём, и в итоге умиротворяющий ответ транслировался напрямую из Тирасполя на уровне местного парламента и главы Приднестровья, которые заверили в отсутствии агрессивных намерений.

Внимательно в Киеве будут следить и за тем, как все поведут себя с учётом 30-летия ввода российских вооружённых сил в зону конфликта. Судя по заседаниям миротворческой комиссии, в Кишиневе делают всё, чтобы отмежеваться от «праздничных» настроений, которые царят на левом берегу Днестра. По мнению Кишинёва, действия приднестровских представителей противоречат Соглашению от 21 июля 1992 года, а их попытки исказить факты и интерпретировать документы миротворческой операции ведут к блокировке работы ОКК.

Как стало известно, в ближайшие несколько дней в Молдову наведается делегация ОБСЕ, чтобы оценить перспективы молдо-приднестровского урегулирования, которое в нынешних обстоятельствах утратило какие-либо чёткие ориентиры и двигается скорее по инерции. По мнению некоторых экспертов, статус страны-кандидата на вступление в ЕС может окончательно заблокировать процесс, что, собственно говоря, и не скрывает профильный вице-премьер Олег Серебрян, открыто заявляя об отсутствии переговоров.

Невзирая на отдельные тактические договорённости, оценки приднестровской администрации стратегических вопросов становятся всё более жёсткими и политически бескомпромиссными. В ответ на заявления из Тирасполя о том, что Приднестровье не желает иметь ничего общего с Молдовой, по причине разной идентичности и внешнеполитических ориентиров, молдавские власти обратились в Конституционный суд с просьбой истолковать конституционное положение «об узурпации государственной власти представителями приднестровского режима, и могут ли они быть привлечены к ответственности за несоблюдение основного закона».

Скорее всего, в политическом плане обе стороны продолжат поднимать ставки, наблюдая за тем, какой в итоге будет геополитическая конфигурация в регионе по мере завершения вооружённого конфликта на территории Украины. Однако на фоне этого Кишинёв и Тирасполь пока будут вынуждены искать временные решения, которые из-за низкого уровня доверия друг к другу подвешены за крайние сроки с возможностью продления (энергоконтракт, авторизация ММЗ, землепользование, таможенный контроль в Кучургане).

Внешние игроки, возможно, рассматривают такую модель взаимоотношений Кишинева и Тирасполя в качестве стабилизирующего фактора, поэтому будут всячески стимулировать и поддерживать их результативные формы кооперации. Однако ряд специалистов, хорошо знакомых с приднестровской тематикой, считают, что такая цепь сложных взаимосвязанных решений создаёт очень хрупкое равновесие, и даже одно неверное движение может развалить всю конструкцию.

Увы, но судьба молдо-приднестровского урегулирования сегодня выглядит настолько же неопределённо, как и всё остальное. Единственное, что удерживает его наплаву – это многолетний опыт и умение политических элит на обоих берегах Днестра находить консенсус даже в самых сложных обстоятельствах. Кроме того, всё более выраженно видны различия между публичным, видимым уровнем отношений Кишинёва и Тирасполя (взаимная «резкость») и скрытым от общественности. Это является наглядным признаком того, что им не хватает реалистичного и сбалансированного подхода, чтобы выровнять диспропорции и вывести стороны к объективному пониманию того, как должна выглядеть модель «окончательно урегулированных отношений».