ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Десятидневное турне по Азии президента США Барака Обамы и последующие встречи на Восточно-Азиатском саммите (EAS), встречи “большой двадцатки” и Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (APEC) помогли пролить свет на проблемы Азии во время, когда напряженность между Китаем, с его все возрастающими амбициями, и его соседями усиливается на геополитическом ландшафте региона.

Не зря Обама ограничил свое турне по ведущим демократическим странам Азии – Индии, Индонезии, Японии и Южной Корее – которые окружают Китай и являются основными странами в противостоянии возвеличиванию Китая. Однако он провел почти весь прошлый год, неутомимо обхаживая правительство в Пекине в надежде, что он сможет сделать Китай глобальным партнером по вопросам, начиная от изменения климата и заканчивая торговым и финансовым регулированием. Броская фраза, придуманная заместителем государственного секретаря США Джеймсом Стейнбергом в отношении Китая ‑ ”стратегическая перестраховка” ‑ в действительности просигнализировала о намерении Америки приспосабливаться к амбициям Китая.

Сегодня, когда разваливается стратегия Китая, Обама пытается делать точно то, что пытались делать его предшественники – собрать партнеров и использовать их в качестве страхового полиса в случае, если усиливающаяся мощь Китая поднимется до уровня самонадеянности. Другие игроки на этой важной игровой площадке пытаются сформулировать новые задачи, так как они одновременно преследуют стратегию страхования, балансирования и подражания.

Более того, быстро растущая Азия становится центром возникновения глобальных геополитических изменений. Сейчас азиатская политика и проблемы помогают формировать международную экономику и среду безопасности.

Но смена основных влиятельных игроков в Азии ставит под сомнение сам мир и стабильность на континенте. При наличии призрака нарушения стратегического равновесия, маячащего над Азией, инвестиции, которые помогут построить геополитическую стабильность, стали крайне необходимыми.

Надвигающаяся тень Китая подсказала некоторым азиатским странам идею начала строительства сотрудничества в сфере безопасности на двусторонней основе, таким образом закладывая основу для создания потенциальной системы взаимосвязанного стратегического сотрудничества. Такое сотрудничество отражает тайное желание положительно повлиять на поведение Китая, чтобы он не пересек четко проведенную красную линию или не пошел наперекор им же разрекламированной доктрине о своем “мирном подъеме”.

Но построение настоящего партнерства – процесс медленный, потому что он требует больших согласований и корректировок от обеих сторон. США, например, в последние годы усиленно работали, чтобы втянуть Индию в “слабую союзническую” петлю договорных обязательств. Однако, несмотря на быстро улучшающиеся двусторонние отношения и недавнее заявление Обамы, назвавшего Индию “фундаментом политики Америки в Азии”, между этими двумя странами часто возникает конфликт ожиданий и интересов.

США также сейчас обхаживают Вьетнам, и обе страны даже ведут переговоры о мирном использовании ядерной энергии. Однако наследие холодной войны продолжает в некоторой степени перевешивать в мышлении Ханоя и Вашингтона.

Внутри руководящей коммунистической партии Вьетнама существует большое расхождение во мнениях по поводу отношений с США. Даже когда Вьетнам движется по направлению к США, видя в нем защиту против силовой стратегии Китая, некоторые вьетнамские лидеры боятся, что американцы остаются заинтересованными в смене режима.

В конце концов, несмотря на стратегическую важность Бирмы при ведении дел с Китаем и на освобождение из-под домашнего ареста Аун Сан Су Чжи, США продолжают навязывать строгие санкции против страны с целью обвалить ее правительство. В процессе этого Бирма стала более зависима от Китая, чем когда-либо раньше.

Сами отношения между США и Китаем, скорее всего, останутся непростыми, но неприкрытая конкуренция или конфронтация не принесут пользы ни одной из сторон. Для США растущая мощь Китая в действительности помогает придавать законную силу американскому военному присутствию на азиатской сцене. Китайский фактор также помогает США сохранять старых союзников и привлекать новых, что, таким образом, расширяет присутствие США в Азии.

Пока США, вероятнее всего, останутся ключевым фактором, влияющим на стратегический ландшафт Азии, роль основных азиатских стран будет не менее важной. Если Китай, Индия и Япония составляют неравносторонний стратегический треугольник, в котором Китай представляет самую длинную сторону А, то сумма стороны В (Индия) и стороны С (Япония) будет всегда больше А. Неудивительно, что самые быстро развивающиеся отношения в Азии сегодня – это, возможно, отношения между Японией и Индией.

Если бы этот треугольник превратить в четырехугольник, добавив Россию, Китай был бы отгорожен фактически со всех сторон. Япония плюс Россия и плюс Индия, а также США, протягивающие руку помощи, не только погасили бы все проявления китаецентричной Азии, но и создали бы стратегический кошмар для Китая. Однако последние события показывают, что российско-японские отношения остаются очень прохладными.

На таком геополитическом фоне динамика распределения власти в Азии, вероятно, останется нестабильной, когда новые и меняющиеся союзники и увеличение военных возможностей будут продолжать ставить под сомнение господствующий порядок.

Это соответствует году тигра по китайскому астрологическому календарю – году, в течение которого Китай “рычал”, усиливая напряженность с соседями от Японии до Индии, обостряя территориальные ссоры. Фактически, 2010 год запомнится как год, когда китайские лидеры навредили интересам своей собственной страны, разжигая страх перед экспансионистским Китаем, таким образом спровоцировав возвращение Америки на центральную сцену в Азии.

Брахма Челлани