ПРИДНЕСТРОВЬЕ

События на Украине продолжают развиваться по сценарию противостояния между Молдовой и Приднестровьем 1990-1992 годов, только ещё хуже. Наши уроки остаются без внимания, зато на наши «грабли» наступают по несколько раз на дню. Более того, иногда в СМИ, и в Интернете в целом, сталкиваешься с выводом: происходящее является реализацией проекта «Новороссия», якобы призванного «замкнуть» пророссийскую дугу Донецк-Луганск-Харьков-Николаев-Одесса- Тирасполь.

Коль скоро здесь мелькнула приднестровская тематика – что ж, давайте вместе поразмышляем, уважаемые читатели разных взглядов, стран и народов!

Между нами много общего

Не знаю, кто и как, но я всегда, как эксперт, с недоверием относился к излишне хитровыдуманным сценариям. Особенно, когда эти сценарии носят чересчур глобальный и конспирологический характер. А мы с вами лучше пойдём размышлять, как говорится, от земли-матушки. Посмотрим, что общего между тем, что происходит сейчас на Украине, и на Днестре в 1990-1992 годах. Это поможет нам сделать кое-какие выводы.

Во-первых, у нас тоже думали вначале решить проблему силой, отказывались вести переговоры с приднестровской стороной и предъявляли ультиматумы с требованием разоружения. Так, 28 марта 1992 года президент Республики Молдова Мирча Снегур потребовал за 48 часов от Приднестровья (где республика была провозглашена ещё 2 сентября 1990 года) сложить оружие. Были и другие ультиматумы. Из этого ничего не вышло, но время для нахождения компромисса было упущено.

Во-вторых, у нас хотя бы заключались, время от времени, перемирия, которые, правда, нарушались. А на Украине сейчас нет и этого. Власти в Киеве говорят о том, что «антитеррористическая операция» будет продолжаться. Как и в 1992 году на Днестре, сейчас, если анализировать обстановку на Украине, военный путь является тупиковым. По состоянию на эти дни военный разгром федералистов не удался. Есть ли основания предполагать, что он удастся в дальнейшем? У нас власти Молдовы видели выход в дополнительных войсках и формированиях волонтёров. Итог известен.

В-третьих, в Верховной Раде Украины звучат предложения лишить мандатов тех или иных депутатов, с заседания удаляются целые фракции. Свидетельствую: это уже было в Молдове (правда, изгонять целые фракции у нас не додумались). Эффект – не просто нулевой, а отрицательный. Противников тогдашнего Кишинёва это только озлобило, а власти Кишинёва потеряли один из переговорных каналов с Приднестровьем, который давал им возможность сохранить лицо и не подставляться под обвинение в «капитуляции» перед «сепаратистами».

В-четвёртых, стремление любой ценой провести выборы президента 25 мая в расчёте, что США их одобрят и всё само собой «рассосётся», ничего не даст. Вот что было у нас, если это интересно. 1 декабря 1991 года были проведены первые всенародные выборы президента ПМР, а ещё раньше – соответствующие референдумы о создании Приднестровья. А 8 декабря 1991-го избрали (тоже впервые и тоже всенародно) президента Молдовы. Кишинёв очень хотел провести эти выборы и в Приднестровье. Власти Тирасполя даже пустили кандидата на пост президента РМ Мирчу Снегура в приднестровскую столицу – посетить завод детского питания. Он приехал. Посетил. Выступил. Уехал. Но контроль над ПМР остался у приднестровских властей, потому что они свои референдумы и выборы провели раньше. Так и на Украине: референдум в Донецкой и Луганской областях прошёл 11 мая, а выборы президента Украины отстают на 2 недели. Они идут позади процессов в «мятежных» регионах и политически проблему уже не решают. Потому что движение тех или иных регионов за самостоятельность всегда в принципе шире выбора первого лица.

Суть дела такова: Украина, к сожалению, проходит тот же сценарий, который прошла бывшая Молдавская ССР почти четверть века назад. И проходит не потому, что кто-то запустил некий «проект «Новороссия», а потому, что между бывшими союзными республиками имеется много общего. Включая «мины замедленного действия». Просто взрываются они в разное время.

Учесть уроки прошлого

В Украинскую ССР, как и в Молдавскую ССР, были включены регионы с разными историческими, политическими, культурными, ментальными традициями, а также с подчас различным национальным составом. Мы сейчас вместе всё это вспомним.

Во-первых, в бывшей МССР были твёрдо сориентированное на российско-украинское пространство Приднестровье, а также расположенная между Прутом и Днестром Бессарабия, в которой всегда ощущались, в той или иной мере, прорумынские настроения. В Большой Стране эти противоречия были приглушены, но когда остро встал вопрос самостоятельного выбора пути, противоречия «рванули». Так и на Украине: трудно представить себе памятник Иосифу Сталину в центре Львова, или Степану Бандере в Луганске. Жаль, что пример молдо-приднестровского «выбуха» и в этом плане никого не учит.

Во-вторых, и у нас, и на Украине есть иностранные государства, которые испокон веков извлекают выгоду от смуты. Так, на бывшую Советскую Молдавию реально претендует Румыния: её президент Траян Бэсеску уже объявил объединение с бывшей МССР «национальной идеей». В СМИ его слова широко растиражированы. А над Украиной (или над частью её) фактический протекторат явно стремится установить Польша, чьё горячее «участие» по отношению к украинцам может вызвать улыбку даже у школьника младших классов. Ни бойцам «Правого Сектора», ни ополченцам Донбасса не надо забывать: в Польше вряд ли стали искренне считать Львов украинским городом. Если я ошибаюсь – поправьте. Не забыли и в Бухаресте, что в 1941-1944 годах в составе «Великой Румынии» были не только современные Молдова и Приднестровье, но также Черновцы и Одесса. Польша и Румыния явно выжидают, когда украинцы истощат друг друга и всю свою страну в гражданской войне. Так не лучше ли поискать согласие, пока пропасть между людьми и регионами не стала непреодолимой на радость зарубежным «доброжелателям»?

В-третьих, как власти Молдовы в 1990-1992 годах, так и власти Украины сейчас запаздывают с предложениями по урегулированию. Если у Киева есть свой чётко оформленный вариант компромиссной модели государственного устройства, его надо предлагать наряду с предложениями о федерализации. И тогда федералисты должны были бы его рассматривать, обсуждать, выдвигать аргументы по принятию или непринятию. Тогда официальный Киев набрал бы очки. А так, как и в Кишинёве начала 90-х, голое отрицание федеративной модели выглядит странно и тупиково, так как в мире это распространённый вид компромисса.

В-четвёртых, власти Киева заявляют, что переговоры с «мятежниками», «сепаратистами» и «террористами» вести не будут, поскольку те, по мнению Киева, «никого не представляют». Докладываю: у нас было точно так же. Кишинёв занимал такую же позицию. Итог таков: за невозможностью одержать военную победу далее последовали и переговоры и подписания самых различных соглашений между Молдовой и Приднестровьем. А переговоры о политическом урегулировании идут по сей день. Но при этом территорию ПМР Кишинёв не контролирует. Возможно, в Киеве считают себя более везучими и победоносными по сравнению с кишинёвскими коллегами…. Но не лучше ли извлечь уроки из чужих ошибок и не доводить дело до крайностей?

В-пятых, на Украине проводятся мероприятия, которые оппоненты киевских властей называют «имитацией круглых столов». Речь о форуме 14 мая, на котором не было федералистов и не выступил представитель Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. И это нам знакомо. Официальный Кишинёв, заявляя в 90-е, что «сепаратисты не представляют население восточных районов Республики Молдова», выдвинул удачную (как ему казалось) идею: мы будем говорить с представителями местных Советов и приднестровского бизнеса. Они, мол, убедят «сепаратистов» вернуться под власть Кишинёва. Ясно, что из этой оторванной от реальной жизни задумки ничего не вышло. И на Днестре тогда, и на Днепре сейчас речь идёт о массовых движениях, которые выдвигают своих лидеров. С этими лидерами и с созданными массами структурами и придётся вести переговоры. Точно также и федералистам Украины придётся вести переговоры с той властью, которая есть в Киеве, ибо такова реальность.

Просто лучше, чтобы переговоры стартовали пораньше, чтобы число жертв не стало уж очень много.

Церковь в силах помочь смирить страсти

О Церкви надо поговорить отдельно. Увы, и тут в печальном опыте Украины и Молдавии много общего. Только на Украине «молдавский путь» стремятся «пробежать» побыстрее, что чревато более тяжкими, чем в Молдавии, последствиями.

Желая оторваться от бывшего СССР и сблизиться с Румынией, власти Кишинёва в 1990-е годы дали «зелёный свет» проникновению в бывшую союзную республику Румынской Православной Церкви. Был организован раскол в Митрополии Молдовы: выделилась т.н. Бессарабская Митрополия под эгидой Румынской Православной Церкви. Не только Приднестровье, но и Гагаузская автономия, населённый болгарами Тараклийский район, а также подавляющее большинство верующих в чисто молдавских районах это не восприняли. Вражда и распри только усилились. Сейчас, как можно понять из СМИ, на Украине есть политики, которые желают в рекордно короткие сроки быстро избавиться от влияния Русской Православной Церкви и даже передать её имущество на Украине Киевскому Патриархату. На такие размышления наводят «выдавливания» из страны ряда иерархов вроде архиепископа Одесского и Измаильского Агафангела, о чём сообщается в СМИ. Хотелось бы ошибиться, но наш опыт свидетельствует, что это лишь усугубит раздоры в стране, ибо восток и, во многом, юг Украины это не примут. И, напротив, общий голос православных иерархов, объединённый желанием наставить паству на путь мира, немало помог бы утишить страсти…

Кстати, надо понимать ещё и вот что: нынешнее руководство в Киеве, не держа курс на диалог и компромисс, не может консолидировать общество и вот ещё почему. Я, конечно, сужу по открытым источникам, по СМИ, но всё же… В стране, где огромное большинство населения – православные, и.о. президента, спикер Верховной Рады является протестантом, а премьер-министр – греко-католиком. Конфессионально они представляют явное меньшинство населения. А ведь даже на фронте друг с другом сражаются, в основном, православные! Сейчас, конечно, не средние века, нообщая Вера всё равно играет немалую роль. Например, у нас в 1992 году эта общность в большой степени позволила сравнительно быстро перейти от войны к миру.

В обстановке разгорающейся войны Церковь должна быть не полем очередного боя, а важнейшим коллективным миротворцем.

Природа противостояния на Украине – сугубо украинская!

События на Украине, как представляется, никто не конструировал под упомянутый «проект «Новороссия». Раскол на Украине возник сам по себе. С интервалом в почти четверть века взрывается разноплановая «начинка» бывших советских республик.

Глядя со стороны, из соседней с Украиной ПМР, приходишь к выводу: балансируя между Востоком и Западом, Украина могла бы ещё сохранять целостность и функциональность. Как долго – это другой вопрос, он требует отдельного разговора. Но, как и раньше в Молдавии, попытка развернуть страну строго на Запад (а у нас ещё и в сторону Румынии) вызывает практически неизбежный раскол.На Украине все эти процессы ускорили США, которые, действуя по своему шаблону инспирировать силовые акции во время очередной Олимпиады, способствовали силовой смене власти в Киеве 22 февраля. Вашингтон, что сегодня бессмысленно отрицать, поставил задачу форсированно вырвать Украину из бывшего СССР. Рядом с американцами в этом деле находится и Польша.

Теперь, когда сын вице-президента США и экс-президент Польши проникают в украинские бизнес-структуры, их общие мотивы становятся понятнее…

Вместо заключения, или наши «грабли» стоят у порога…

Будучи реалистами, приднестровцы понимают, что на братской нам Украине живут люди с самыми разными взглядами. Но именно эти самые разные люди пришли ПМР на помощь в 1992 году. Вот почему мы бы хотели предостеречь украинцев от того, чтобы наступать на наши «грабли», которым уже скоро исполнится 25 лет.

Эти «грабли» вели свою мрачную «прополку» ещё тогда, когда ни о какой «Новороссии» и разговора не было. И нам кажется, что сейчас на Украине их лучше не использовать, а выходить на мир и согласие.

Ну, а если наши слова и наш опыт кому-то не покажутся убедительными, если кого-то наши «грабли» продолжают привлекать – что ж, мы этому помешать не в силах.

Вот только людей жалко…

Андрей Сафонов, приднестровский политолог