ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Последние события вокруг Приднестровья вновь подтверждают, что сохранение статус-кво даже в краткосрочной перспективе уже практически невозможно. Новые правила торговли с Евросоюзом и Молдовой, которые, как предполагается, для приднестровских предприятий вступят в силу с 1 января 2016 года, продолжающиеся попытки официального Кишинева добиться распространения своей юрисдикции на Приднестровье – это и многое другое вносит «вклад» в формирование новой реальности вокруг нашей республики.

Однако особую роль в создании новых реалий играет, безусловно, политика нынешних украинских властей. Нельзя не отметить разительной разницы в подходах нынешнего украинского президента Петра Порошенко в сравнении с ролью, которую он играл на посту Секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины ровно 10 лет назад, когда были официально обнародованы инициативы тогдашнего главы Украины Виктора Ющенко. Если в 2005 году позиция Порошенко выступала разумным балансом и не позволяла доминировать радикальным подходам, которых было достаточно в окружении Ющенко, то теперь о «балансе», тем более о разумном, приходится вспоминать всё реже.

Назначение новым одесским губернатором грузинского экс-президента М. Саакашвили, к которому есть серьезные уголовно-правовые претензии в Тбилиси, также не дает оснований для особого оптимизма. Не только на Кавказе, но и в Приднестровье хорошо помнят о том, чем обернулась заявленная Саакашвили «борьба с контрабандой из Южной Осетии» в 2004 и 2008 годах и скольких жертв среди защитников РЮО и мирных жителей эта «борьба» стоила. В этом же контексте приходится рассматривать и решения украинских властей о блокировании российских военных в Приднестровье, и юридическое оформление таких шагов; очередные заявления об ужесточении режима на приднестровско-украинской границе (хотя, казалось бы, куда уже жестче); новые обвинения в незаконном трафике наркотиков, оружия и «экспорте нестабильности» из Приднестровья.

Очевидно, что в украинском экспертном и общественном мнении продолжают формировать образ «врага по соседству», от которого исходит постоянная опасность. Естественно, что такую угрозу, по логике украинских властей, включая г-на Саакашвили, необходимо нейтрализовать всеми доступными средствами.

Складывающаяся вокруг Приднестровья новая реальность не может не отразиться на международно-правовых и политических перспективах нашей республики. Решения и действия Кишинева и Киева будут требовать от Тирасполя и от его стратегических союзников новых ответов на такого рода вызовы и угрозы. По крайней мере, приднестровской стороне придется находить более эффективные модели реагирования на кризисные ситуации, которых, по-видимому, будет становиться всё больше. И вопрос о международном признании должен стать одной из ключевых опций в таком кризисном реагировании.

Вместе с тем, говорить о том, что признание уже «на пороге», также не приходится. Несмотря на изменение ситуации, признание может последовать лишь в случае радикальных трансформаций (впрочем, г-н Саакашвили в состоянии организовывать мастер-классы по таким «трансформациям»). Международное признание может стать ответом на прямые угрозы жизни и безопасности населения Приднестровья либо на полную экономическую блокаду Приднестровья, но вряд ли Киев и Кишинев пойдут на столь агрессивные действия. Скорее, будет избран путь перманентных провокаций, которые будут максимально осложнять приднестровцам жизнь, заставлять приднестровские предприятия переходить в молдавское правовое поле, но при этом не допускать открытых вооруженных провокаций.

С другой стороны, очевидно, что скопление на приднестровской границе людей с оружием и с современными средствами ведения боевых действий может перерасти в качество, поэтому и Тирасполю, и его стратегическим партнерам необходимо иметь и план «А», и план «Б», и план «В», где международное признание должно занимать не последнее место, поскольку в нашем случае именно признание будет выступать важнейшей гарантией физической безопасности и выживания приднестровцев.

Владимир Ястребчак, экс-министр иностранных дел ПМР