ПРИДНЕСТРОВЬЕ

В Молдове и Приднестровье, да и за пределами, всю прошедшую неделю активно обсуждали политическую сенсацию - якобы в Германии, "на полях" конференции, организованной ОБСЕ, Президент Приднестровья и Премьер-министр Молдовы при посредничестве немецкой стороны обсуждали тематику "федерализации". В целом все выглядело достаточно логично - конечно, где же еще обсуждать федеративную тематику, кроме как в Германии, являющейся "страной победившего федерализма" и родиной известного "Мезебергского Меморандума", в котором приднестровское урегулирование названо в качестве одного из возможных направлений работы "Комитета Лавров - Эштон".

После этого сразу начали звучать различные комментарии и оценки, которые основывались на достаточно скудной фактологической базе - вроде бы господин Додон со ссылкой на некие инсайдерские источники узнал, что обсуждалось в Германии. Более ничем информация о "федерализации" и инициативах молдавской стороны ничем не подтверждена, а официальные источники Республики Молдова и Приднестровской Молдавской Республики предпочли вообще воздержаться от каких-либо комментариев, не желая, по-видимому, подогревать интерес к этой теме.

Но интерес неизбежен, особенно на фоне анонсированного на конец августа визита Федерального канцлера Германии госпожи Меркель в Молдову.

Итак, могла ли Молдова в лице Премьер-министра выдвинуть некие федеративные идеи? По крайней мере, на нынешнем этапе это представляется весьма сомнительным. Во-первых, статус главы правительства Республики Молдова предполагает несколько иной круг вопросов, входящих в его компетенцию, нежели основы государственного устройства Молдовы. Во-вторых, для молдавского общества проблематика молдо-приднестровского урегулирования не входит в число приоритетов, что подтверждается многочисленными социологическими исследованиями. Начинать на данном этапе дискуссию по болезненному вопросу молдавской государственности можно, лишь будучи абсолютно уверенным в собственной победе и в существенной внешней, в т.ч. финансовой, поддержке. Представляется, однако, что вряд ли господин Филат готов к "дискуссии" и с партнерами по Альянсу, и с коммунистами. Да и консенсус внешних сил еще только предстоит обеспечить. В-третьих, как только гипотетическое федеративное или иное решение молдо-приднестровского конфликта будет переходить в практическую плоскость, оно, скорее всего, будет вынесено на раздельные референдумы в Молдове и Приднестровье. Но, как мы помним, референдумы в Республике Молдова - занятие весьма рискованное, даже по жизненно важным для соседнего государства вопросам. Готова ли молдавская сторона повторить опыт греческой части Кипра, провалившей на референдуме международный федеративный проект?

С другой стороны, если подобная информация становится достоянием общественности - значит, это кому-нибудь нужно. Вполне возможно, что этот "информационный вброс" был сделан для того, чтобы понять экспертные настроения, оценить возможность реального появления тех или иных инициатив и степень их востребованности и жизнеспособности.

И в этом случае новое появление тезиса о "федерализации" выглядит вполне закономерным. Вряд ли обеим сторонам - и Молдове, и Приднестровью - удастся уйти от обсуждения политических параметров урегулирования, тем более с учетом закрепленных в документах целей "Постоянного совещания по политическим вопросам в рамках переговорного процесса по приднестровскому урегулированию" (формат "5+2"). Зарубежные партнеры, вовлеченные в урегулирование напрямую или, как Германия, стремящиеся оказывать ему содействие, также заинтересованы в продвижении и по политическому треку. Поэтому нельзя исключать, что может вновь появиться идея о том, чтобы отказаться от терминологических споров ("автономия", "федерация" и т.п.), а согласовать некие общие принципы урегулирования, т.е. говорить о содержании, а не о форме.

В этом - один из серьезных вызовов для нынешнего руководства Приднестровской Молдавской Республики. Как представляется, задача - сохранить тот баланс в обсуждении повестки, который достигнут к сегодняшнему дню, продолжая взаимодействие в социально-экономической сфере и откладывая на более поздний период времени обсуждение политических вопросов. Но при этом надо быть готовыми к тому, что обсуждение этих вопросов может быть инициировано и другими участниками переговорных форматов. Исходя из этого, крайне важно наличие своих собственных "Плана А", "Плана Б", которые могут быть востребованы в зависимости от ситуации.

Не менее важно и поддержание постоянной координации с Российской Федерацией, которая по-прежнему является нашим важнейшим партнером, государством-посредником и гарантом. Назначение Дмитрия Рогозина, существенно поднявшего уровень вовлеченности российского руководства в процесс урегулирования, существенно облегчает возможности прямой коммуникации. Безусловно, официальная позиция Москвы по урегулированию известна, более того, никто не забыл, с каким документом ассоциируются слова "федерализм" и "молдо-приднестровское урегулирование". Но эта позиция появилась не вчера, и опыт показывает, что именно Россия последовательно отстаивает такой важнейший для Приднестровья принцип урегулирования, как равенство сторон. Именно исходя из фактического и юридического равенства сторон и должен осуществляться поиск долгосрочной модели урегулирования.

Несколько в стороне стоит Украина. Внутренние проблемы Украины пока не дают официальному Киеву активнее участвовать в процессах нормализации молдо-приднестровских отношений, но с 2013 года роль Украины как председательствующей в ОБСЕ страны резко возрастет. Поэтому уже сейчас целесообразно прояснить видение этой страной-гарантом принципиальных аспектов урегулирования с тем, чтобы встретить чьи-либо инициативы максимально подготовленными.

Владимир Ястребчак