ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Свердловский облсуд 3 ноября отпустил на свободу руководителя нижнетагильского фонда «Город без наркотиков» Егора Бычкова. Вместо 3,5 лет в колонии строгого режима, назначенного ему раньше райсудом, его приговорили к 2,5 лет условно с испытательным сроком в 1 год, полностью сняв с него обвинения в похищении людей. В интервью Егор Бычков рассказал, чем он занимался в изоляторе, почему ему не жалко наркоманов и почему в Нижнем Тагиле никогда больше не будет реабилитационного центра.

Как вы оцениваете решение облсуда? Будете добиваться полного оправдания?

Решение суда оцениваю скорее, как победу. Главное, что я на свободе и смогу заниматься всеми своими делами. Судиться больше не буду, и так уже много времени ушло на этот процесс. Лучше потратить его на реальные дела, чем на судебные тяжбы. Отдохну чуть-чуть, осмотрюсь по сторонам и буду продолжать работать, бороться с наркоторговцами.

Правда, что вы не будете больше заниматься реабилитацией наркоманов?

Правда. Реабилитационного центра в Тагиле точно не будет никогда. Я вкладывал туда все свои силы, деньги, время, всю свою душу, а в результате оказался за решеткой. Лучше я теперь буду бороться с наркоторговлей, совместно с правоохранителями проводить операции. Так от меня будет больше пользы, чем в тюрьме. И так меньше шансов за меня зацепиться у наркоторговцев и продажных чиновников. Реабилитационный центр при нашей законодательной базе и таких подлых людях как наркоманы— это просто опасное дело.

Вам не жалко родителей наркоманов, ведь многие надеются на вас?

Знаете, многие их них на суде дали показания в нашу пользу, и это повлияло на приговор— и на прошлый, и этот. Но есть и другие, в которых я очень разочаровался. Например, мама Артема Шаповала, который находился на реабилитации, а потом сбежал. Она постоянно писала письма – и мне, и президенту, приходила к нам в офис, плакала, просила снова взять сына к нам в центр. А потом мы все видели, как она по телевизору начинает про нас гадости рассказывать— за тысячу рублей, которые ей дали, есть такая информация. Журналистам ее координаты и самого Шаповала дала прокуратура и договорилась с ними за деньги, что они дадут интервью. Телевизионщики сами дали Артему тысячу рублей и сняли потом, как он на них купил грамм героин и укололся. Отчасти именно разочарование в таких родителях, чьим детям мы помогали, повлияло на мое решение не заниматься больше реабилитацией.

Получается, что все зря? Ведь именно ваша деятельность по реабилитации вызвала такой резонанс в обществе.

Благодаря нашему уголовному делу очень многие чиновники и общественники стали говорить о борьбе с наркотиками, выступили с предложением о принудительном лечении наркоманов, как это делается во всех цивилизованных странах. Сейчас обсуждается возможность законодательно ввести такое лечение, создать реабилитационные центры по всей стране. Я слышал, сейчас обсуждают законопроект об административном аресте на 15 суток для лиц, находящихся в наркотическом опьянении в общественных местах. Причем обсуждают как «метод Бычкова»— то есть, чтоб он посидел, переборол свою ломку и подумал. А это уже победа, это реальный результат. Поэтому можно считать, что я не зря отсидел эти 22 дня.

Как вы относитесь к своей славе?

Я себя не считаю героем, настоящие герои— это Ройзман, Кабанов и Маленкин, которые 11 лет занимаются реабилитацией в Екатеринбурге. Через их центры прошло 8 тыс наркоманов, они посадили более 3 тыс наркоторговцев. Ройзману надо вообще памятник ставить. А я и сотой части не сделал того, что они сделали. Разница в том, что меня посадили в тюрьму, что и вызвало этот резонанс. Да и как можно ощущать эйфорию от славы, когда сидишь в камере и неделями с близкими не разговариваешь. Видишь, как по телевизору про тебя говорят, а потом оглядываешь— а вокруг решетки.

Нет, абсолютно не было. Администрация следственного изолятора создала для меня самые приемлемые условия, какие только могут быть в тюрьме. Всем необходимым я был обеспечен, был один в четырехместной камере. Никаких нарушений, никаких наездов, полное понимание ситуации. Я там физические упражнения делал, молился, учил английский язык, читал книги и письма. Каждый день приходило по 5–10 писем в нашу поддержку.

Какие именно книги вы читали в камере?

Классику в основном— Чехов, Толстой, Достоевский. Последняя книга, которую перед выходом дочитал— «Идиот».