ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Украина переживает очередной «период вступления». В 2008 году — обрели членство в ВТО, от которого до сих пор не можем полностью прийти в себя.

Июнь 2010 года — подписали Соглашение о зоне свободной торговли с Европейской ассоциацией свободной торговли (ЕАСТ), объединяющей Исландию, Лихтенштейн, Норвегию и Швейцарию. Но, как выяснилось, дипломатический жест оказался скорее подарком к 50-летию ЕАСТ, чем экономической выгодой, которую украинская сторона несколько лет отстаивала на переговорах.

Сегодня же власти вплотную подошли к таможенной территории 27 стран — членов ЕС. Бывший президент обещал нам открыть «свободную зону торговли» в конце 2009 года. Потом торжества перенесли на 2010-й. Теперь на горизонте новая веха — весна 2011 года.

Зона свободной торговли с ЕС, которую из-за ее исключительности назвали «углубленной и всеобъемлющей» (УВЗСТ), является компонентом более масштабного Соглашения об ассоциации. Традиционно, стандартные зоны свободной торговли предполагают взаимное открытие рынков для товаров и услуг. Но зона свободной торговли между Европейским Союзом и Украиной простирается значительно дальше. Так, по крайней мере, декларируют чиновники. Украинские законы и стандарты станут совместимыми с законами и стандартами ЕС, касающимися торговли и связанных с ней вопросов.

Конечно же, с политической точки зрения заключение такого соглашения является важным шагом, поскольку это упрощает ведение бизнеса и передвижение граждан. То есть в некоторой степени интегрирует нас в европейское политическое, экономическое и культурное пространство. Кроме того, учитывая отечественный агропромышленный потенциал, Украине необходимо искать новые рынки сбыта. И нас не может не привлекать европейский рынок и его полмиллиарда зажиточных потребителей.

Однако заключение соглашения о УВЗСТ было бы большим плюсом, если бы оно касалось собственно свободной торговли. Нынешнее состояние переговорного процесса, все больше напоминающего дорогу с односторонним движением, вызывает закономерный вопрос: зачем мы сдаем интересы аграрного сектора Украины, который, к слову, в 2009 году экспортировал продукции почти на 10 млрд. долл.?

Украина по большинству товарных позиций на 60—70% открывает свои рынки перед европейской продукцией, установив нулевые ставки импортной таможенной пошлины. Взамен ЕС предлагает нам пройти через «переходной коридор», который может растянуться на три-семь лет. Зарубежные партнеры открывают двери, но только по выгодным для них позициям, а по так называемым чувствительным вообще закрывают доступ или же навязывают настолько суррогатные режимы, что их вряд ли можно назвать свободной торговлей.

Так, по нулевой ввозной ставке мы можем завозить в ЕС финики, киви, бананы, авокадо и прочие не произрастающие в Украине экзотические продукты, соревнуясь с традиционными странами — производителями этой экзотики. Но совсем другая ситуация с традиционными продуктами питания. Например, по свинине Украине выделили квоту аж... в 15 тыс. тонн, курятине — 10 тыс. тонн, по говядине — столько же. На европейском рынке, потребляющем в общей сложности 40 млн. тонн мяса, нам предлагают заполнить нишу в 0,1%? Мизер!

Разумеется, украинская сторона не может смириться с этим и ратует за рациональные квоты. Например, по курятине фигурирует предложение в 300 тыс. тонн, говядине и свинине — по 50 тыс. Но прислушаются ли к нему европейские чиновники?

Что касается овощей, то ЕС предлагает отменить импортную таможенную пошлину, составляющую около 15%, но оставляет entry price — входную цену. И что же получается? Если вы экспортируете продукцию в ЕС по цене ниже входной, то вам путем доначисления ликвидируют эту разницу. То есть наша продукция дешевле, чем в ЕС, никогда не будет. Это — один из вариантов (а их немало!) так называемой свободной торговли.

Аналогичная ситуация и с зерном. Брюссельский офис считает большой уступкой Украине квоту в 100—200 тыс. тонн. И это при том, что тамошняя действующая квота льготного импорта для третьих стран составляет свыше 3,5 млн. тонн по ставке 12 евро за тонну. В сущности, эти объемы сейчас приходятся на две страны — Россию с Украиной, поскольку зерно в ЕС никто больше не транспортирует. Миллионы тонн — по квоте, и пара сотен тысяч — в режиме зоны свободной торговли... Чувствуете «преференции»?

ЕС занял жесткую позицию по защите своих географических наименований. Коньяк, шампанское, сыры — пармезан, фета... Украина должна отказаться от собственного производства и продажи продукции под «чужими названиями» на внутреннем рынке. Среди 3 тыс. географических наименований, зарегистрированных в Европе, на нашей территории ходовых заимствований около двух десятков.

Учитывая, что украинская экономика не самая сильная в мире, логично было бы оставить некоторые критичные виды продукции, экономически значимые, вывести их за рамки соглашения о УВЗСТ, а остальные взять под защиту. Как вариант, можно использовать переходный период в 10—15 лет, в течение которых производители перестроят свою маркетинговую политику, выведут на рынок другие марки продуктов питания. Собственно, к такому компромиссу пришли в свое время США, договариваясь с ЕС о торговых отношениях. Но, используя спортивную терминологию, США — это «тяжеловес», а Украина — «мухач», и ЕС церемониться с нами не будет.

Чего же больше всего опасается отечественный бизнес? Чтобы политическая «целесообразность» не возобладала над экономической, как в случае с подписанным Соглашением о зоне свободной торговли с ЕАСТ.

Европейцев больше всего раздражает экспортная таможенная пошлина на семена подсолнечника. Мало того, что согласно ВТОшным обязательствам Украина через два года снизит вывозную таможенную пошлину на эту культуру до 10%. Брюсселю подавай больше — полную ее отмену.

Позиция будущих торговых партнеров понятна: они всего лишь наполовину загружают перерабатывающие мощности собственным сырьем, и ситуацию можно изменить за счет Украины, если она отменит таможенную пошлину. Тогда сырье — около 7 млн. тонн подсолнечника — перебазируется на территорию ЕС, а наши масложировые комбинаты, способные «проглотить» почти 9 млн. тонн, останутся ни с чем.

Можно предположить, что в этом случае наше государство из доминирующего экспортера на международных рынках масла и шрота быстро превратится в импортера. Собственно, схожую ситуацию украинская промышленность пережила в 2002 году.

Благодаря активному развитию отечественного масложирового комплекса с начала нового тысячелетия объемы производства подсолнечного масла выросли втрое. В прошлом маркетинговом году предприятия вышли на рекордные показатели по объемам производства растительного масла — 2,5 млн. тонн. В нынешнем можно ожидать почти 2,95 млн. тонн. Загруженность существующих перерабатывающих мощностей составит свыше 75%.

Поскольку внутреннее потребление подсолнечного масла за последние пять лет остается практически неизменным и оценивается на уровне 390—410 тыс. тонн, то основной формирующей балансовой статьей масла является экспорт, превышающий 80% произведенной продукции (подсолнечное масло, подсолнечный шрот). Экспортируя, Украина оставляет у себя добавленную стоимость от переработки семян, около 2 млрд. долл. выручки от экспорта растительного масла и шрота, а также обеспечивает низкую внутреннюю цену на продукты масляной группы.

Однако и в Кабмине, и в Верховной Раде есть «защитники» аграриев, которые убеждены, что при отмене действующей 12-процентной таможенной пошлины на подсолнечник на столько же автоматически увеличатся доходы сельхозпроизводителей. Но «доброжелатели» не учитывают того, что наши раздробленные и не объединенные (не учитывая агрохолдингов) крестьяне не могут самостоятельно экспортировать семена. А следовательно, экспортная маржа осядет в других карманах.

Эта так называемая защита крестьян обойдется бюджету как минимум в 230 млн. грн., а миллионам украинских потребителей — в 650 млн. грн. Поскольку цены на растительное масло в Украине в случае неблагоприятного развития переговорного процесса с ЕС возрастут до европейских (около 30 гривен за литр). В целом же потери украинской экономики, по подсчетам экономистов, достигнут 1,5 млрд. грн.

Не забывайте и о том, что ВТО не запрещает использовать экспортные пошлины. Около трети членов этой организации применяют их. Основной аргумент в пользу экспортных таможенных пошлин на сырьевые товары — они могут стимулировать развитие отечественного производства и перерабатывающей промышленности с высокой добавленной стоимостью.

Еще один аспект проблемы. Все помнят, как мы защищали экспортную таможенную пошлину перед ВТО и, в конце концов, отстояли. А тут вдруг взяли и отменили в угоду евросоюзовским чиновникам... Из-за таких решений снижается инвестиционная привлекательность страны. Ведь какой смысл вкладывать средства в украинскую экономику, если правительство разбазаривает то, что создавалось годами?

И где гарантия, что, заключая очередное соглашение, например, с Бразилией, руководители не пожертвуют мясной отраслью, а с Турцией — тепличным хозяйством? Уже сегодня турецкие помидоры пересекают нашу границу по цене 50—60 центов за килограмм, а потом продаются как херсонские на рынках и в магазинах по цене 16—18 грн. за килограмм.

Если на раундах переговоров украинская сторона затрагивает чувствительные темы, то европейские полпреды несговорчивы: это — red line! То есть красная линия, за которую заходить — ни-ни. Украина также должна быть перед ними непреклонной, отстаивая государственные интересы. Для нас экспортная таможенная пошлина на подсолнечник — red line. Вопрос — вне зоны дискуссий.

Интересно, что ЕС, настойчиво требуя от Украины отменить экспортную пошлину на подсолнечник, стремится при этом оставить за собой право применять экспортные субсидии, что крайне искажает «свободную торговлю» между нами. А о государственной поддержке и говорить не приходится. Ведь в ЕС существуют бюджетные статьи для помощи фермерам (так называемые единый платеж в объеме 28,5 млрд. евро и единый платеж на площадь — 4,5 млрд.), составляющие в сумме 33 млрд. евро. Независимо от того, что фермеры производят и в каком количестве.

Парадокс в том, что, поскольку такие дотации не привязаны ни к виду продукции, ни к объему, Евросоюз классифицирует их как выплаты из «зеленого ящика». И ВТО с этим соглашается. А Украина размахивает перед крестьянами 200 млн. евро прямой бюджетной поддержки и считает этой победой.

Сегодня переговорный процесс «завис». Но все может внезапно активизироваться, если власть заявит: «Мы хотим безвизовый режим с ЕС, а они — наше сельхозсырье. Так давайте меняться!»

Однако не все так просто. Нужно понимать, что такое безвизовый режим. Во-первых, это — переходный период в несколько (десятков) лет, во-вторых, только для определенной категории граждан, с энным количеством отягощений-ограничений... То есть только на определенных условиях.

Соглашения же — на века. Я не припоминаю ни одного прецедента отмены соглашения после подписания его обеими сторонами. «Эффект временности» должен уступить место созданию стабильных и прогнозируемых условий работы в украинском АПК, которые стимулировали бы привлечение инвестиций. Чтобы не превращать страну в сырьевой придаток развитых стран. И примеров этому достаточно.

Так, экспортируя зерно, Украина импортирует мясо, и в основном из того же Европейского Союза. Очень не хотелось бы, чтобы, экспортируя подсолнечник, мы импортировали подсолнечное масло.

Украина готова к свободной торговле. Но уже дело переговорщиков и политиков — сделать так, чтобы она не стала несвободной.