ПРИДНЕСТРОВЬЕ

На пресс-конференции по итогам переговоров российского президента и германского канцлера Ангела Меркель упомянула о том, что в числе международных вопросов обсуждалась ситуация в Приднестровье. Однако эта тема в этот момент не получила развития – приднестровская тематика для западных СМИ находится на периферии по сравнению с «первополосными» проблемами Сирии и Ливии. Но уже в ближайшей перспективе взаимодействие между Россией и ЕС по этому вопросу может принести результаты, что, впрочем, во многом зависит от внутриполитической ситуации в Приднестровье

Противостояние между Кишиневом и Тирасполем продолжается уже два десятилетия. Единственный реальный шанс на его урегулирование был упущен в 2003 году, когда Россия предложила «план Козака», предусматривавший федерализацию Молдавии с предоставлением политических гарантий населению Приднестровья. Однако в последний момент тогдашний молдавский президент Владимир Воронин отступил – он счел за лучшее пойти навстречу ЕС, который не поддерживал российский план. В Евросоюзе считали, что он обеспечивает сохранение присутствия России в регионе.

В свою очередь приднестровские власти после этой конфликтной ситуации сочли, что возможности для компромиссов исчерпаны – они и до этого только под влиянием России соглашались на федеративный вариант. После признания Россией независимости Абхазии и Южной Осетии тираспольские власти сочли, что это решение является для них прецедентом. Однако каждый конфликт носит индивидуальный характер и прямые аналогии возможны далеко не всегда. Например, признание Абхазии и Южной Осетии произошло только после того, как режим Саакашвили предпринял попытку авантюрного блицкрига. На берегах Днестра ничего подобного после стабилизации ситуации в 1992 году не наблюдается.

В настоящее время Кишинев продолжает ориентироваться на ЕС (с приходом к власти правоцентристской коалиции в 2009 году эта ориентация стала еще более отчетливой), тогда как Тирасполь продолжает поддерживать тесные связи с Россией, рассматривая ее как защитника и патрона. Поэтому вполне логично, что процесс урегулирования конфликта может происходить только при активном участии россиян и европейцев. Отметим, что диалог пока что проходит в формате «5+2» (Молдавия, Приднестровье, Россия, Украина, ОБСЕ, в качестве наблюдателей – ЕС и США), но сейчас переговорный процесс фактически заморожен. Полноценное участие европейцев в переговорах могло бы способствовать развитию диалога.

В июне 2010 года президент Медведев и канцлер Меркель встретились в германском дворце Мезеберг и согласились на активизацию действий ЕС в вопросе приднестровского урегулирования. В марте нынешнего года глава российского МИД Сергея Лавров сделал знаковое заявление – о том, что необходимо «как можно скорее возобновить официальные переговоры по выработке политического компромисса, который предполагал бы модель единого государства в рамках территориальной целостности Республики Молдова с особым статусом для Приднестровья». При этом Молдавия не должна вступать в какие-либо военные блоки, что важно для безопасности в регионе.

Однако «разморозить» переговоры не удается – 21 июня в Москве прошли консультации, не ставшие результативными. Приднестровская сторона заняла жесткую позицию, не соглашаясь на возобновление полноценного диалога. Следующую встречу предполагается провести в сентябре, но пока неясно, в каком формате – очередных «расплывчатых» консультацией или серьезных переговоров.

Означает ли это, что возможностей для достижения компромисса больше нет. Представляется, что такой ответ был бы поспешным. Сам факт обсуждения приднестровского вопроса на встрече в Ганновере свидетельствует о том, что лидеры России и Германии считают продолжение диалога возможным. Скорее всего, приднестровский вопрос может стать частью масштабных договоренностей, которые могут затрагивать, в частности, вопросы стратегической стабильности (создание Совета по безопасности Россия-ЕС). Понятно, что компромисс возможен только в условиях взаимного доверия – как по вопросам, относящимся к компетенции ЕС (например, выработке «дорожной карты» по переходу к безвизовому режиму с Россией), так и НАТО (проблематика европейской ПРО). Рассматривать приднестровский вопрос в отрыве от общего контекста отношений было бы ошибкой.

Понятно, что для компромисса необходимо согласие всех сторон. Однако для нынешнего президента Приднестровья Игоря Смирнова какие-либо уступки выглядят недопустимыми. Вся его политическая карьера прошла под знаком борьбы за независимость, и отказаться от этой идеи для него практически невозможно. Не только по психологическим мотивам, но и по сугубо рациональным – в случае достижения компромисса возникает вопрос о его собственном политическом будущем. Ведь главная ставка приднестровского президента - сохранение фактора «осажденной крепости», то есть жесткого противостояния с Кишиневом

В последние дни консультации по приднестровскому вопросу активизировались, причем речь идет не только о встрече в Ганновере. 18 июля заместитель министра иностранных дел России Григорий Карасин встретился с министром иностранных дел Приднестровья Владимиром Ястребчаком. Официальное сообщение об этой встрече весьма лаконично, но вполне определенно: «В ходе обмена мнениями о состоянии дел в приднестровском урегулировании была отмечена необходимость активных усилий сторон конфликта по формированию условий для конструктивного диалога и продолжения работы, начатой в ходе московских консультаций 21 июня». Таким образом Россия демонстрирует свою заинтересованность в развитии диалога. А на следующий день, 19 июля, состоялась встреча президента Смирнова с руководителем делегации ЕС в Молдавии Дирком Шубелем. Но особого оптимизма ее результаты не внушают – по мнению Смирнова, пока нет условий для возобновления полноценных переговоров.

Однако в самом Приднестровье уже в ближайшее время могут произойти серьезные политические изменения. В декабре в нем предстоят президентские выборы, причем впервые на них ожидается действительно серьезная конкуренция. Пока Смирнов не объявил о том, будет ли он баллотироваться на очередной срок – это может быть связано с явно прохладным отношением Москвы к его кандидатуре. Зато ожидается участие в избирательной кампании лидера крупнейшей партии Приднестровья «Обновление», спикера парламента Анатолия Каминского. Это опытный политик, по своему менталитету соответствующий менталитету доминирующей в Приднестровье хозяйственной элиты – еще в советское время он был директором молочного комбината, затем являлся мэром города Рыбницы, уже в течение десятилетия является депутатом парламента. Кандидатура Каминского одобрена центральным советом «Обновления», ожидается ее окончательное утверждение на партийном съезде в сентябре.

Характерно, что в заседании центрального совета, принявшем это решение, участвовали российские представители – депутат Госдумы Валерий Богомолов и помощник первого зампреда правительства Геннадий Букаев. Еще более важно заявление председателя думского комитета по международным делам Константина Косачева – еще в мае он сказал, что «Единая Россия», имеющая партнерские отношения с «Обновлением», будет сочувствовать кандидату именно этой партии.

Представляется, что, в случае победы на выборах Каминского, автоматических изменений в приднестровском вопросе не произойдет. Свою часть пути должен пройти не только Тирасполь, но и Кишинев: в первую очередь решить вопрос о прекращении экономической блокады Приднестровья. Однако политические изменения в Тирасполе могут дать новый импульс диалогу, позволить пересмотреть некоторые устаревшие стереотипы, препятствующие достижению компромисса.

Алексей Макаркин